Глобальные проблемы современности и пути их разрешения.

Россия и современные геополитические процессы.

Геополитические концепции на рубеже двух тысячелетий.

Тема 12. Геополитический фактор во внешней политике.

1. Существенный вклад в развитие теории международных отношений внесли авторы геополитических теорий, которые предложили целый круг идей, раскрывающих зависимость внешней политики государств от факторов, позволяющих им контролировать определенные географические пространства. В истории политической мысли идеи о влиянии географической среды на общество развивались еще Гиппократом, Аристотелем, Платоном. Французские мыслители Ж. Боден (XVI в.) и Ш. Монтескье (XVIII в.) многие свои работы посвятили анализу влияния климата на политическое поведение людей, укрепив тем самым эту исследовательскую тенденцию. Однако как самостоятельное направление в теории международных отношений геополитика сложилась лишь в конце XIX - начале XX столетия. В 1900 г. шведский ученый Р. Челлен (1864-1922), попытавшийся рассмотреть государство в качестве особого географического организма, сформулировал и сам термин «геополитика», характеризовавший одно из направлений его политических действий.

Наиболее заметный вклад в формирование и развитие геополитики внесли английские, немецкие и американские теоретики. Свой след в развитии этого научного направления оставили и россияне, в частности, Н. Данилевский («Россия и Европа», 1869), С. Трубецкой («Европа и человечество», 1921), Г. Трубецкой («Россия как великая держава», 1910), Е. Трубецкой («Война и мировая задача России», 1917). Они исследовали в своих работах соотношение исторического и географического начал в политическом процессе, раскрыли особенности отечественного стратегического мышления на международной арене, показали связи национального и государственного интересов с ценностями русского народа.

Наиболее заметным событием в геополитических изысканиях явились идеи английского ученого X. Маккиндера (1869-1947), который в работах «Физические основы политической географии» (1890) и «Географическая ось истории» (1904) сформулировал концепцию «Хартленда», оказавшую существенное влияние на всю последующую историю геополитики. По его мнению, часть суши, искусственно разделенная на Азию, Африку и Европу, представляет собой «мировой остров», являющийся «естественным местоположением силы». Его сердцевину составляла в то время Российская империя с частью прилегающих территорий Казахстана, Узбекистана и некоторых других стран, которые были отделены от стран «внутреннего полумесяца» (куда входили государства Евразийского континента, не принадлежащие к его материковой части) и «внешнего полумесяца» (Австралия, Америка и ряд других государств). Эта «срединная земля», или Хартленд (Евразия), не проницаемая для влияния морских империй, и представляла собой «ось мировой политики». А тот, кто, согласно Маккиндеру, контролировал Хартленд, контролировал и «мировой остров» и, следовательно, весь мир. Подобные идеи закрепляли преимущество сухопутных держав в сложившемся мировом балансе сил по отношению к морским и приокеаническим государствам. Однако такое положение последних должно было побуждать их к ослаблению могущества стран, контролирующих Хартленд, препятствуя, в частности, их выходу к морю и объединению наиболее крупных государств на данной территории (в частности, Германии и России), способствуя дроблению государств на этом пространстве и созданию противостоящих им блоков и коалиций. Помимо обоснования таких глобальных геополитических раскладов Макиндер сформулировал и положение о том, что в будущем расстановку политических сил в мире может существенно изменить развитие технологий, которые способны активно видоизменять физическую среду. Поэтому решающее мировое влияние должно сохраниться за теми странами, которые поощряют изобретательство и технический прогресс, а также способны наиболее оптимально организовать для этого и всю общественную систему. Ряд немецких ученых, в частности Ф. Ратцель (1844-1901) и К. Хаусхофер (1868-1945), предложили собственное видение геополитических реалий той эпохи, существенно отличающееся от воззрений представителя Великобритании, мечтавшего о возвышении былого величия «владычицы морей». Так, Ратцель в работе «Политическая география» (1897) сформулировал ряд положений, легших впоследствии в обоснование экспансионистских стремлений Германии, превратившейся из аграрной в промышленную державу. Так, рассматривая государство как действующий по биологическим законам организм, чьи жизненно значимые компоненты определяются «положением страны, пространством и границей», он полагал, что условием сохранения его жизнестойкости является наращивание политической мощи, суть которой состоит в территориальной экспансии и расширении «жизненного пространства». Поэтому немецкие политики должны развивать у себя «дар колонизации» ради обретения страной былого могущества. Взяв за основу идею расширения жизненного пространства, которая должна гарантировать государство от автаркии и зависимости от соседей, Хаусхофер попытался обосновать мысль, что завоевание новых территорий и обретение таким путем свободы и есть показатель величия государства. Важнейшим же способом территориального распространения своего могущества он признавал поглощение мелких государств более крупными. Именно на этих идеях мюнхенского профессора руководство гитлеровской Германии разрабатывало свои «геополитические оси» наступления на соседние государства и создания «третьего рейха». Характерно, что, по мнению Хаусхофера, «ни континентальная, ни морская сила поодиночке не создадут мировую державу», поэтому ее «создание зависит от комбинации этих двух факторов». Существенной новацией в геополитических построениях Хаусхофера можно считать выдвинутое им положение, согласно которому доминирующее положение в мире могут занять только державы, способные продуцировать некие «панидеи», в частности, американскую, азиатскую, русскую, тихоокеанскую, исламистскую и европейскую. Именно такое духовное обрамление придает территориальным притязаниям государств должную силу и оправдание их действий.

К середине XX столетия в условиях территориально поделенного мира акценты в геополитических доктринах в основном сместились на обеспечение безопасности, как для отдельных государств, так и для мира в целом. Собственный взгляд на геополитические перспективы «законченного мира» выдвинул американский ученый Н. Спайкман (1893-1944), который исходил из того, что глобальная безопасность в мире может быть обеспечена за счет контроля за «материковой каймой», т.е. прибрежными государствами Европы и Азии, расположенными между материковой сердцевиной и морями. Это пространство представляло, по его мнению, зону постоянного конфликта между континентальными и морскими державами. И тот, кто будет контролировать этот римленд (побережье), тот будет осуществлять и контроль над Евразией и всем миром. Будучи ярым сторонником расширения американского влияния в мире, Спайкман развил концепцию доминирования на мировой арене «океанических» держав. Он утверждал, что потребность в построении системы глобальной безопасности в мире поставила эти страны, и в первую очередь США, перед необходимостью решения прежде всего технологических задач (например, создания военных баз наземного базирования на материковой части суши, всестороннего развития транспортных коммуникаций, дающих возможность своевременно перемещать людей и ресурсы), которые, как предполагалось, и позволят создавать сдерживающий «обруч» вокруг материковой сердцевины в целях полноценного контроля за соответствующим пространством. По сути дела Спайкман старался не просто обосновать лидирующую роль США в послевоенном устройстве мира, но и стал первым теоретиком, сконструировавшим геополитическую концепцию поведения этой сверхдержавы на международной арене.

Крупный вклад в развитие геополитических идей внес Дж. Розенау, выдвинувший концепцию о том, что мир глобальной политики стал складываться из двух взаимопересекающихся миров: во-первых, полицентричного мира, в котором наряду с государствами стали действовать разнообразные корпоративные структуры и даже отдельные лица и который стал способствовать созданию новых связей и отношений в мировой политике; а во-вторых, традиционной структуры мирового сообщества, где главное положение занимают национальные государства. Пересечение этих двух миров демонстрирует рассредоточение властных ресурсов, возникновение противоборствующих тенденций, например: нарастание способностей индивида к анализу политического мира сочетается с крайним усложнением политических взаимосвязей, эрозия традиционных авторитетов соседствует с усилением роли цивилизационных начал в обосновании политики государств, поиск идентичности идет наряду с постоянной переориентацией политических лояльностей и т.д. В то же время признанными, по мнению Розенау, факторами стали в этом мире децентрализация международных связей и отношений, а главное - размывание понятия «сила» и, как следствие, изменение содержания и смысла понятия «угроза безопасности». В 60-80-х гг. XX столетия геополитические теории практически не использовались для обоснования и объяснения новых географических конфигураций, для расширения сфер влияния и экспансии представителей двух враждовавших блоков. «Политика железного кулака», проводившаяся США во Вьетнаме и других районах мира, или агрессия СССР в Афганистане обосновывались в основном идеологическими положениями. И только с середины 80-х гг. (в основном в американской науке) стали вновь конструироваться геополитические обоснования внешнеполитических действий.
В современных условиях трактовки геополитических принципов получили новое развитие, они значительно обогатились. Так, С. Хантингтон рассматривает в качестве источника геополитических конфликтов спор цивилизаций. Концепция «золотого миллиарда», согласно которой блага цивилизации смогут достаться только ограниченному числу людей в силу нехватки мировых ресурсов, прогнозирует обострение межгосударственных конфликтов из-за ресурсов и территории, делая при этом акцент на необходимости создания благополучными государствами искусственных препятствий в отношениях с менее развитыми странами. Наряду с такими конфронтационными прогнозами ряд политиков и теоретиков предлагают «бесполярную» трактовку мира, основанного на всеобщей гармонии и сотрудничестве государств, выдвигают модели типа «общеевропейского дома», подразумевающие создание системы коллективной безопасности государств и народов, существующих во взаимосвязанном, безъядерном и взаимозависимом мире.
Существенные изменения происходят и в трактовке самих геополитических принципов, которые стали применяться для анализа внутриполитических процессов.

2. Геополитические процессы, происходящие в мире со всей остротой поставили вопрос о месте России в новом мировом порядке. На этот вопрос по-разно­му отвечают на западе и востоке. Практически все западные политологи обращают внима­ние на постоянную нестабильность, характеризующую взаимоот­ношения России и Европы, России и Запада. И объясняют они эту нестабильность четырьмя структурными геополитическими тен­денциями:

Во-первых, по своей территории, количеству населения и природным ресурсам Россия превосходит любое европейское го­сударство: ее основной проблемой всегда было эффективное ис­пользование этих огромных запасов;

Во-вторых, на протяжении всей истории Россия не имела четко определенных границ как на западе, так и на востоке, что подталкивало ее к постоянной экспансии с целью стабилизиро­вать периферийные регионы: однако это не решало проблемы, а напротив, углубляло ее, так как создавалась новая периферия;

В-третьих, между Россией и великими европейскими дер­жавами всегда находились небольшие политически слабые госу­дарства, что также усиливало экспансионистские настроения в России, стремление утвердиться западнее;

В-четвертых, географически, а также в политическом и культурном плане Россия находится между Европой и Азией, в результате чего она никогда не ощущала полной принадлежнос­ти ни к одной, ни к другой.

Кроме этого, значительную роль играла российская куль­турная традиция. Осознание факта постоянного технологическо­го отставания от Запада приводило к серьезным противоречиям. Из признания этого факта делался вывод о необходимости ис­пользования его достижений для модернизации российской эко­номики, но одновременно в России всегда опасались негативного влияния западных ценностей на общество и культуру, что ограни­чивало возможности технологического сотрудничества. В конце XIX века начался первый из двух основных этапов творческого самоосознания геостратегического места России. Наиболее важный вклад в него внесли С.М. Соловьев, В.О. Клю­чевский, А.П. Щапов, Б.Н. Чичерин, И.Л. Солоневич и др. С.М. Соловьев доказал географическую предопределен­ность зарождения русской государственности и наиболее интен­сивного хозяйственного освоения земель в центре Среднерусской возвышенности. Поэтому возглавить объединение русских земель и создать крепкое централизованное государство суждено было Москве, благодаря особенностям ее географического положения. Именно в природно-климатических условиях данной местности он увидел решающий фактор, повлиявший на характер деятель­ности и форму организации населения. "Скупая" на дары природа этой местности приучала жите­лей к упорству и твердости, не обещая скорой награды за вложен­ный труд. Природу России, по сравнению с Западной Европой, Соловьев назвал "мачехой", а не "матерью" для ее народа. От­сюда он делал вывод о том, что причины отставания России опре­делены гораздо более суровыми условиями жизни, чем у западно­европейских народов. Русскому народу пришлось вести жесто­кую борьбу за выживание и в полном смысле слова отвоевывать жизненное пространство у природы. Это наложило особый отпе­чаток на весь уклад его жизни.
Дальнейшее осмысление геополитического положения стра­ны получило свое развитие в работах евразийцев. Создателями евразийства были филолог и историк князь Н.С. Трубецкой (1890-1938), географ и геополитик А.Н. Савицкий (1895-1968), сын ве­ликого русского ученого-естествоиспытателя - историк Г.В. Вер­надский (1877-1973).

Исторически Россия складывалась как империя, как сверх­национальное государство и неудивительно, что способом ее су­ществования стала пространственная пульсация, когда полити­ческие границы, то заключают в российские пределы некоторую территориальную общность, то отсекают ее от исторического го­сударственного ядра. В процессе формирования территории Российского госу­дарства стабильность исторического ядра обеспечивалась через поглощение нестабильных геополитических зон и инкорпорацию бывших противников. Россия делала выбор в пользу не бесконеч­ной войны с беспокойным соседом и временного его замирения, а в пользу присоединения этого соседа, его умиротворения во внутриимперском пространстве.

Мессианско-глобалистические основания русской геопо­литики часто связывают с деятельностью старца Филофея из псков­ского Спасо-Елизарова монастыря, который в 1510 году сформу­лировал концепцию "Москва-третий Рим" эта идея и стала крае­угольным камнем русской геополитической традиции. Первым русским геополитиком считается Иван Грозный. При нем были установлены основные особенности и приоритеты российской геополитики: поглощение нестабильных геополитических зон бывших противников (Казань, Астрахань, Сибирь), борьба за выход к морю (Ливонские войны за Прибалтику и одновремен­ная активизация открытого северного направления через Белое море) стали утверждаться традиционалистские принципы в госу­дарственной политике, прежде всего консервативный монар­хизм, соединение, православие с самодержавием в рамках на­родной монархии. Наиболее характерной чертой российской геополити­ки была ее консервативная направленность. Самым ярким ее проявлением этого стало превращение страны в "европейского жандарма" после организации Александром I "Священного со­юза" (акт от 14 сентября 1815 года). Фактически Россия взяла на себя роль геополитической преграды распространению буржу­азно-демократического форм организации политического пространства посредством консервации существовавших европей­ских режимов. Своеобразным итогом этого курса стала политика Нико­лая I. В 1848-1849 годах русские войска вступают в Австрию для подавления венгерской революции и в защиту власти Габсбур­гов.

Н.Я. Да­нилевским было представлено направление панславизма. Основным содержанием этой концепции выступает идея славянского единства, отстаиваемая его независимости и само­бытности. Данилевский считает, что в мире должна появиться Всеславянская федерация с центром в Константинополе. Эта фе­дерация включала только два славянско-православных госу­дарства - Российскую империю и королевство Болгарское, одно славяно-католическое (Королевство Чехо-Мораво-Словацкое) и одно югославское государство, соединяющее обе конфессии (Королевство Сербо-Хорвато-Славянское). Также сюда вклю­чались православные, но неславянские Королевство Румынс­кое и Королевство Эллинское, а в довершение всего Королев­ство Мадьярское. Очевидно, что концепция Н.Я Данилевского синтезирова­ла панславянские тенденции с идеями всеправославного единства и в своей основе отражала российское геополитическое амбиции на западном и юго-западном направлении, причем настолько точ­но, что, в конце концов она была реализована в социалистичес­ком содружестве Европейских государств.

В начале XX века в результате революционных преобразо­ваний и войн в России победило новое геополитическое направ­ление - социалистический континентализм. Формально отрицая всякое геополитическое содержание, по существу, он являлся антиатлантизмом, что и нашло свое воплощение в противостоянии ведущей сверхдержаве атлантического мира. В этом направле­нии антагонизм морских и континентальных стран разрешался путем совершения пролетариатом мировой социалистической ре­волюции. На практике социализм пришлось сначала строить в одной стране, а затем в нескольких. После второй мировой войны произошло расширение и усложнение данной геополитической структуры. В 1949 г. был создан совет экономической взаимопо­мощи (СЭВ) для координации экономического и научно-техни­ческого сотрудничества социалистических стран, а в 1955 г. Орга­низация Варшавского Договора - военно-пролитическая органи­зация противостоявшая атлантическому давлению. Мировая система социализма включала: СССР, ПНР, ГДР, ЧССР, ВНР, Румынию, Болгарию, Югославию, Албанию, МНР, КНР, Вьет­нам, Кубу. КНДР. В целом эта система не выходила за рамки Хартленда и объединяла континентальные государства. Эффек­тивность и высокая устойчивость подобной конструкции была возможна только в экстремальных условиях прямого силового противостояния. Политика мирного сосуществования двух сис­тем ослаблена и поэтому проявляла и обостряла внутренние про­тиворечия социалистического лагеря.
В середине 80-х годов XX века, впервые в истории нашей страны преобладающей стала атлантическая геополитическая ориентация. В прошлом веке геополитики говорили об "англо­саксонском" типе цивилизации или о капиталистической, буржу­азной демократии, в наше время чаще употребляется термин - атлантизм. Под ним понимается целая система геополитических идеологических, экономических, информационных и культурных отношений, призванных сохранить мировую цивилизацию стран северного сектора Атлантического океана.

История уже поставила вопрос о возможности сохранения целостности России. В условиях продолжающейся атлантичес­кой ориентации страна оказалась "задвинутой" вглубь евразийс­кого континента, следствием чего стало существенное ухудше­ние ее геополитического положения. Между нею и Европой обра­зовалась широкая полоса из вновь созданных независимых государств Прибалтики, Украины, Белоруссии, Молдовы, не счи­тая бывших социалистических стран Восточной Европы, многие из которых питают к России не лучшие чувства. Значительно ухуд­шились ее доступы к открытым морям - а ведь за них она беспре­рывно боролась всю свою историю. Эта борьба имела четкие и ясные геополитические основания: все главные реки России впа­дают либо в Северный Ледовитый Океан, либо в Каспийский ту­пик. Обречение элементарных жизненных потребностей - вот что побуждало Россию пробиваться к морям. Без них она задыхалась на своих материковых пространствах.

В современной дискуссии внутри страны по поводу места России в глобальной геополитике можно выделить три основных направления:

а) атлантическое,

б) отход от прочных связей с Западом и выбор "восточной альтернативы",

в) баланс между Востоком и Западом, использование пре­имуществ от связи с теми и другими при сохранении российской самобытности.

В 90-е гг. резко возросло внимание к проблеме нацио­нальных интересов России. Национальный интерес включает в себя систему отноше­ний, сочетающую в себе потребности функционирования и разви­тия нации-народа как единого организма. Его основу составля­ют потребности общества необходимые для его развития и функ­ционирования, защита народа от угроз со стороны других государств и природно-климатических факторов, а так же под­держание социального мира и порядка внутри страны.
В европейской политической традиции два полюса в пони­мании национальных интересов принадлежат либералам и кон­серваторам. Первые объясняют главным их носителем частных собственников гражданское общество, вторые - государство и его социальных выразителей - бюрократию. В современной российской политической жизни ведущими направлениями являются национально-консервативное и нацио­нально-либеральное. Национал-консерваторы видят приоритет­ную задачу политики в укреплении экономического и военно-стра­тегического положения страны в мире, усматривая наиболее эф­фективное средство достижения этой цели в экономической активности государства. Для национал-либералов приоритетным являются потребности и интересы гражданского общества, сред­ством реализации которых и выступает внешнеполитическая ак­тивность государства. Национал-консерваторы уделяют перво­степенное внимание тем факторам политики государств, которое формулирует постоянный интерес нации, независимый от меняю­щихся обстоятельств, тогда как национал-либералов больше ин­тересуют изменчивые параметры национального интереса, спо­собные вносить коррективы в политический курс государства. Сегодня наиболее важной геополитической проблемой для России является задача ее выживания. Поскольку важнейшей из геополитических задач сейчас является уже не повторное освое­ние, а хотя бы заселение Нечерноземной зоны России. Процесс депопуляции набрал обороты и в Черноземной зоне страны. Воп­росом выживания страны выступает реализация программы ее обустройства. Забытые Сибирь и Дальний Восток уже рассмат­риваются как сфера интересов соседних стран. В хозяйственном освоении этого региона заинтересован весь мир, с Москвой или без нее, это освоение произойдет. Задача современной российской геополитики - четко и ясно сформулировать и рационально изложить суть и основные воз­можные направления этих программ. Понятно, что они должны быть связаны с непосредственным влиянием России на Хартленд через поддержание геополитического баланса. В преддверии ин­формационного общества это влияние должно носить, прежде всего, политический, культурный, информационный, цивилизационный и, в последнюю очередь, силовой характер.

3. Усили­вающееся воздействие на мировое развитие, включая и международ­ные отношения, оказывает комплекс глобальных проблем. Эти проблемы можно подразделить на следующие основные группы:

Проблемы преимущественно социально-политического характера: предотвращение ядерной войны; прекращение гонки вооружений; разрешение региональных межгосударственных конфликтов; под­держание мира путем утверждения доверия между народами, созда­ния системы всеобщей безопасности;

Проблемы преимущественно социально-экономического характе­ра: преодоление слаборазвитости и связанных с ней нищеты и культурной отсталости; обеспечение эффективного производства и воспроизводства мирового валового продукта; поиск путей разре­шения энергетического, сырьевого и продовольственного кризи­сов; оптимизация демографической ситуации в развивающихся странах; освоение в мирных целях околоземного пространства и Мирового океана;

Социально-экологические проблемы, обусловленные ухудшением природной среды обитания людей; обеспечение экологической безопасности предполагает разработку ресурсо- и энергосберегаю­щих технологий, создание безотходных производств, рационализа­цию землепользования, сохранение уникальных природных зон, проведение экологического мониторинга и т. д.;

Проблемы человека: соблюдение социальных, экономических и ин­дивидуальных прав и свобод; ликвидация голода, эпидемических заболеваний; преодоление отчуждения человека от природы, обще­ства, государства и результатов собственной деятельности.

Глобальные проблемы разрешимы лишь благодаря объединению интеллектуальных, материальных и финансовых ресурсов всего чело­вечества, впервые в истории начинающего осознавать свою родовую сущность, приоритетность общечеловеческих интересов и ценностей. Этот процесс оказывает влияние на сферу международных отношений, на разработку и реализацию внешней политики. Он сопровождается переоценкой ценностей, переосмыслением сущности и критериев об­щественного прогресса. Перспективы человечества во многом зависят от нахождения баланса собственных и общепланетарных интересов.

Геополитикой называются также практические действия государства или иного актора (участника) по контролю пространства и заключающихся в нем ресурсов.

Геополитика – наука о связи пространства в совокупности всех его характеристик и общества людей, которое на этом пространстве живет и действует.

Геополитика: понятие, источники, категории

План

Лекция 8. Геополитика

8.1. Геополитика: понятие, источники, категории.

8.2. Основные теории геополитики.

8.3. Общая характеристика современного геополитического

миропорядка.

8.4. Россия в новой системе геополитических отношений.

Цели изучения темы:

– уяснить сущность и современное понимание геополитики;

– осуществить геополитический анализ современных международных отношений;

– рассмотреть место и роль России в современной геополитической картине мира.

Основные понятия: геополитика, Хартленд, Римленд, мировое геополитическое пространство, геополитический регион, геостратегический регион, буферное государство, сила государства, геополитическая система.

Геополитика имеет предметом своего исследования глобальные и национальные интересы, приоритеты и методы внешней политики государств, изучая территориальные и демографические, силовые потенциалы различных стран.

Понятие «геополитика» ввел в науку шведский ученый Рудольф Челлен (1864–1922). Он определил геополитику как «доктрину, рассматривающую государство как географический организм или пространственный феномен».

Геополитика отражает реальную потребность общества контролировать пространство для использования заключающихся в нем ресурсов с целью выживания и развития.

Практическая геополитика изучает все, что связано с территориальными проблемами государства, его границами, с рациональным использованием и распределением ресурсов, включая и людские.

Рост интереса к геополитике вызван:

1) распадом СССР и оценкой современного положения России в мировом сообществе;

2) необходимостью объяснить трансформации, происходящие с современной цивилизацией;

3) распадом биполярной мировой политической системы, изменением всего мирового порядка.

Источники геополитики :

1) цивилизационный подход (Н. Данилевский, Н. Леонтьев, О. Шпенглер, А. Тойнби, С. Хантингтон): географические границы цивилизаций определяют пределы влияния великих держав, сферы их жизненных интересов и территории военно-политического контроля;

2) военно-стратегический подход (Н. Макиавелли, К. Клаузевиц, К. Мольтке, А. Мэхен): существуют ключевые пункты и зоны, позволяющие контролировать значительные территории потенциального противника;

3) концепции географического детерминизма (Геродот, Ж. Бодэн, Ш. Монтескье): географическая среда (климат, почвы, реки и т. п.) влияют на историю и человека.

С середины XX в. к новым элементам предмета геополитики добавились:

1) экономические процессы, их реальная глобализация;

2) военно-технические средства;

3) НТР, темпы развития науки и техники;

4) уровень образования и культуры населения;

5) состояние мировых религий;

6) эффективность деятельности политических режимов государств.

Атлантизм – геополитическое понятие, соединяющее в себе: исторически – западный сектор человеческой цивилизации; стратегически – союз западных стран, в которых главенствует либерально-демократическая идеология; военно-стратегически – страны – участницы НАТО; социально – ориентацию на торговый строй и рыночные ценности (модель США).

Баланс сил – соотношение различных видов могущества стран в определенный период времени, важнейший фактор стабильности международных отношений.

Биполярный мир – геополитическая конструкция, отражающая в планетарном масштабе основной геополитический дуализм – талассократия против теллурократии.

Буферное государство – государство, расположенное между территориями двух или нескольких более крупных держав. Такое государство позволяет контролировать выгодный в геополитическом отношении регион.

Географическая ось истории (осевой ареал, Хартленд) – термин Макиндера, обозначающий внутриконтинентальные евразийские территории, вокруг которых происходит пространственная динамика исторического развития. Совпадает с территорией России.

Геополитический регион – часть геостратегического региона с более тесными и устойчивыми политическими, экономическими и культурными связями (Россия, Европа, Америка, АТР, Африка).

Геополитическое поле – пространство, контролируемое государством или союзом государств. Виды геополитических полей:

а) эндемичное – территория исторического центра страны, область ее первоначального формирования, общепризнанная соседями (Европейская Россия без Северного Кавказа вместе с Уралом);

б) пограничное поле – территория, подконтрольная государству, но недостаточно им освоенная (Сибирь, Дальний Восток);

в) перекрестное поле – пространство, на которое претендуют несколько сопредельных государств (Северный Казахстан, Донбасс, Приднестровье, Крым);

г) тотальное – непрерывное пространство под контролем национальной общности или государства (Россия без Чечни);

д) метаполе – пространство, осваиваемое одновременно несколькими государствами (Западная Европа для ЕС и НАТО).

Геостратегический регион – регион, образующийся вокруг государства или группы государств, играющих ключевую роль в мировой политике.

Контроль пространства – осуществляется в следующих формах:

а) политическая – через органы власти на основе делегирования полномочий;

б) военная – с помощью военных средств;

в) экономическая – со стороны государства и со стороны крупного бизнеса;

г) информационная – через распространение или нераспространение необходимой информации;

д) коммуникационная – через транспорт и связь;

е) цивилизационная – через культурные образцы;

ж) демографическая – по национальному составу населения.

Мировой остров – термин Макиндера. Евразия и географическая ось истории. У Спайкмена – совокупность талассократических зон.

Мондиализм – особая идеология, предполагающая слияние всех государств и народов в единое планетарное образование с установлением «мирового правительства», уничтожением расовых, религиозных, этнических, национальных и культурных границ.

Талассократия – «власть морских держав», морское могущество.

Теллурократия – «власть сухопутных держав», сухопутное могущество.

Стратегия анаконды – геополитическая линия атлантизма, направленная на отторжение от Евразии максимально большего объема береговых территорий для сдерживания ее геополитической экспансии.

Экспансия – расширение государством своего политического пространства путем территориальных приобретений или установления иных форм контроля.

Сверхдержава – государство, обладающее наибольшей совокупной мощью среди государств своей эпохи.

Региональная сверхдержава – государство, обладающее наибольшей совокупной мощью среди государств конкретного региона. (Германия, Франция в Европе, Япония в Юго-Восточной Азии, Израиль, Саудовская Аравия на Ближнем Востоке, Иран в Центральной Азии, Бразилия в Южной Америке).

Региональная держава – государство, реально и постоянно влияющее на ход развития государств конкретного региона в рамках данной эпохи.

Малое государство – государство с ничтожной геополитической ролью (Монголия, Уганда, Фиджи и т. п.).

Ф. Ратцель (1844–1904) – основоположник геополитики

Основная работа – «Политическая география».

1. Органический подход: «государства на всех стадиях своего развития рассматриваются как организмы, которые с необходимостью сохраняют связь со своей почвой». Государство – это живой организм, укорененный в почве.

2. Пространство – рельеф местности и климат, оказывающие решающее воздействие на культурное и политическое развитие народов.

3. Вся история человечества есть история приспособления к окружающей среде. Как всякий живой организм, государство способно расти, развиваться или слабеть.

4. Наиболее важными характеристиками государства являются размеры, местоположение и границы, далее – типы почв, растительность, ирригация и отношения к прилегающим морям и незаселенным пространствам. Процветание государства полностью основывается на свойствах его территории.

5. Для того чтобы существовать, государство должно владеть достаточным жизненным пространством, только значительное пространство может обеспечить доминирующие позиции в мире.

6. Пространственная экспансия – естественный живой процесс, подобный росту живого организма.

Законы пространственного роста государства:

1) пространство государства растет вместе с ростом его культуры;

2) рост государства сопровождается развитием торговли и повышенной активностью во всех сферах жизнедеятельности общества;

3) рост государства происходит за счет поглощения им малых государств;

4) граница – это периферийный орган государства, в котором проявляются сила или слабость государства;

5) в своем росте государство стремится вобрать в себя наиболее ценные элементы физического окружения: береговые линии, русла рек, районы, богатые ресурсами;

6) исходный импульс к пространственному росту приходит к примитивным государствам от более развитых;

7) стремление государства к естественно замкнутым конфигурациям.

Развитие флота является необходимым условием для приближения к статусу «мировой державы».

Р. Челлен (1864–1922)

Основная работа – «Государство как форма жизни».

1. Центральная проблем – проблема силы государства. Эта сила зависит от географического положения страны. «Малые страны» (Швеция) должны подчиниться «великим державам», с которыми они близки по культуре, языку, образу жизни. Могущество Англии, России, США объясняется тем, что эти страны сумели рано создать вокруг себя «хозяйственно-географические комплексы», т. е. империи. В континентальной Европе такой комплекс следует создать вокруг Германии.

2. Государство развивается по правилам борьбы за существование, и потому политика государства лежит вне морали. Выживает сильнейший.

3. В глобальной геополитике главную роль играют три географических фактора:

1) расширение (протяженность территории);

2) территориальная монолитность (компактность);

3) свобода передвижения (контроль над коммуникациями).

Первый и третий факторы есть у Англии, второй – у России. Германия имеет второй и третий факторы. Поэтому для нее завоевательная политика абсолютно естественна.

Х. Макиндер (1861–1947)

Основная работа – «Географическая ось истории».

Создал глобальную теорию геополитики.

1. Для государства самым выгодным географическим положением является срединное, центральное положение.

2. С планетарной точки зрения в центре мира лежит Евразийский континент, а в его центре – «сердце мира» – Хартленд.

3. Хартленд – это сосредоточие континентальных масс Евразии. Это наиболее благоприятный географический плацдарм для контроля над всем миром.

4. Хартленд является ключевой территорией и в пределах Мирового Острова. Мировой Остров – это Азия, Африка и Европа.

Макиндер иерархизирует планетарное пространство через систему концентрических кругов. В самом центре – «географическая ось истории», или «осевой ареал». Это понятие тождественно России. Это Хартленд (рис. 1).

Далее идет более внешний круг: «внешний, или островной полумесяц». Это зона целиком внешняя относительно Мирового Острова. Макиндер считает, что весь ход истории детерминирован следующими процессами. Из центра Хартленда на его периферию оказывается постоянное давление так называемых «разбойников суши». Особенно ярко и наглядно это отразилось в монгольских завоеваниях. Но им предшествовали скифы, гунны, аланы и т. д. Цивилизации, проистекающие из «географической оси истории», из самых внутренних пространств Хартленда, имеют, по мнению Макиндера, «авторитарный», «иерархический», «недемократический» и «неторговый характер». В древнем мире он воплощен в обществе, подобном дорийской Спарте или Древнему Риму.

Извне, из регионов «островного полумесяца», на Мировой Остров осуществляется давление так называемых «разбойников моря» или «островных жителей». Это – колониальные экспедиции, проистекающие из внеевразийского центра, стремящиеся уравновесить сухопутные импульсы, проистекающие из внутренних пределов континента. Для цивилизации «внешнего полумесяца» характерны «торговый» характер и «демократические формы» политики.

Рис. 1. Хартленд и Римленд

В древности таким характером отличались Афинское государство и Карфаген. Между этими двумя полярными цивилизационно-географическими импульсами находится зона «внутреннего полумесяца», которая, будучи двойственной и постоянно испытывая на себе противоположные культурные влияния, была наиболее подвижной и стала благодаря этому местом приоритетного развития цивилизации.

История, по Макиндеру, географически вращается вокруг континентальной оси. Эта история яснее всего ощущается именно в пространстве «внутреннего полумесяца», тогда как в Хартленде царит «застывший» архаизм, а во «внешнем полумесяце» – некий цивилизационный хаос.

Макиндер отождествлял свои интересы с интересами англосаксонского островного мира, т. е. с позицией «внешнего полумесяца». В такой ситуации основа геополитической ориентации «островного мира» ему виделась в максимальном ослаблении Хартленда и в предельно возможном расширении влияния «внешнего полумесяца» на «полумесяц внутренний». Макиндер подчеркивал стратегический приоритет «географической оси истории» во всей мировой политике и так сформулировал важнейший геополитический закон:

«Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над Хартлендом; тот, кто доминирует над Хартлендом, доминирует над Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром».

На политическом уровне это означало признание ведущей роли России в стратегическом смысле. Макиндер писал:

«Россия занимает в целом мире столь же центральную стратегически позицию, как Германия в отношении Европы. Она может осуществлять нападения во все стороны и подвергаться им со всех сторон, кроме севера. Полное развитие ее железнодорожных возможностей – дело времени».

Исходя из этого Макиндер считал, что главной задачей англосаксонской геополитики является недопущение образования стратегического континентального союза вокруг «географической оси истории» (России). Следовательно, стратегия сил «внешнего полумесяца» состоит в том, чтобы оторвать максимальное количество береговых пространств от Хартленда и поставить их под влияние «островной цивилизации».

«Смещение равновесия сил в сторону «осевого государства» (России), сопровождающееся его экспансией на периферийные пространства Евразии, позволит использовать огромные континентальные ресурсы для создания мощного морского флота: так недалеко и до мировой империи. Это станет возможным, если Россия объединится с Германией. Угроза такого развития заставит Францию войти в союз с заморскими державами, и Франция, Италия, Египет, Индия и Корея станут береговыми базами, куда причалят флотилии внешних держав, чтобы распылить силы «осевого ареала» по всем направлениям и помешать им сконцентрировать все их усилия на создании мощного военного флота».

Именно Макиндер заложил в англосаксонскую геополитику, ставшую через полвека геополитикой США и Северо-Атлантического союза, основную тенденцию: любыми способами препятствовать самой возможности создания евразийского блока, созданию стратегического союза России и Германии, геополитическому усилению Хартленда и его экспансии.

А. Мэхэн (1840–1914)

1. Главный инструмент политики – торговля. Военные действия должны лишь обеспечить наиболее благоприятные условия для создания планетарной торговой цивилизации.

2. Геополитический статус государства определяется критериями:

а) географическое положение государства, его открытость морям, возможность морских коммуникаций с другими странами;

б) протяженность сухопутных границ, способность контролировать стратегически важные районы. Способность угрожать своим флотом территории противника;

в) «физическая конфигурация государства», т.е. конфигурация морских побережий и количество портов;

г) протяженность территории. Она равна протяженности береговой линии;

д) количество населения. Оно важно для оценки возможности государства строить и обслуживать корабли;

е) национальный характер. Способность народа к занятию торговлей, так как морское могущество основывается на мирной и широкой торговле;

ж) политический характер правления. От этого зависит переориентация лучших природных и человеческих ресурсов на созидание мощной морской силы.

Мэхэн строит свою геополитическую теорию исходя исключительно из «Морской Силы» и ее интересов. Для Мэхэна образцом Морской Силы был древний Карфаген, а ближе к нам исторически – Англия XVIII – XIX вв.

Идеи Мэхэна были восприняты во всем мире и повлияли на многих европейских стратегов. Даже сухопутная и континентальная Германия – в лице адмирала Тирпица – приняла на свой счет тезисы Мэхэна и стала активно развивать свой флот. В 1940 и в 1941 гг. две книги Мэхэна были изданы и в СССР.

Но предназначались эти идеи в первую очередь Америке и американцам. Мэхэн был горячим сторонником доктрины президента Монро (1758–1831), который в 1823 г. декларировал принцип взаимного невмешательства стран Америки и Европы, а также поставил рост могущества США в зависимость от территориальной экспансии на близлежащие территории. Мэхэн считал, что у Америки «морская судьба»,и что эта Судьба заключается на первом этапе в стратегической интеграции всего американского континента, а потом и в установлении мирового господства.

Адмирал Мэхэн предсказывал именно Америке планетарную судьбу, становление ведущей морской державой, прямо влияющей на судьбы мира.

В книге «Заинтересованность Америки в Морской Силе» Мэхэн утверждал, что для того чтобы Америка стала мировой державой, она должна выполнить следующее:

1) активно сотрудничать с британской морской державой;

2) препятствовать германским морским претензиям;

3) бдительно следить за экспансией Японии в Тихом океане и противодействовать ей,

4) координировать вместе с европейцами совместные действия против народов Азии.

Мэхэн видел судьбу США в не том, чтобы пассивно соучаствовать в общем контексте периферийных государств «внешнего полумесяца», но в том, чтобы занять ведущую позицию в экономическом, стратегическом и даже идеологическом отношениях.

Независимо от Макиндера Мэхэн пришел к тем же выводам относительно главной опасности для «морской цивилизации». Этой опасностью является континентальные государства Евразии – в первую очередь, Россия и Китай, а во вторую – Германия. Борьба с Россией, с этой «непрерывной континентальной массой Русской империи, протянувшейся от западной Малой Азии до японского меридиана на Востоке», была для Морской Силы главной долговременной стратегической задачей.

Мэхэн перенес на планетарный уровень принцип «анаконды», примененный американским генералом Мак-Клелланом в североамериканской гражданской войне 1861–1865 гг. Этот принцип заключается в блокировании вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что приводит постепенно к стратегическому истощению противника. Так как Мэхэн считал, что мощь государства определяется его потенциями становления Морской Силой, то в случае противостояния стратегической задачей номер один является недопущение этого становления в лагере противника. Следовательно, задачей исторического противостояния Америки является усиление ее позиций по четырем основным пунктам (перечисленным выше) и ослабление противника по тем же пунктам. Свои береговые просторы должны быть под контролем, а соответствующие зоны противника нужно стараться любыми способами оторвать от континентальной массы. И далее: так как доктрина Монро (в ее части территориальной интеграции) усиливает мощь государства, то не следует допускать создания аналогичных интеграционных образований у противника. Противника или соперника – а это евразийские державы (Россия, Китай, Германия) – следует удушать в кольцах «анаконды». Сдавливать континентальную массу, выводя из-под ее контроля береговые зоны и перекрывая по возможности выходы к морским пространствам.

Н. Спайкмен (1983–1943)

Спайкмен, внимательно изучивший труды Макиндера, предложил свой вариант базовой геополитической схемы.

Основной идеей Спайкмена было то, что Макиндер якобы переоценил геополитическое значение Хартленда. Эта переоценка затрагивала не только актуальное положение сил на карте мира, в частности могущество СССР, но и изначальную историческую схему. Спайкмен считал, что географическая история «внутреннего полумесяца», Римленда, «береговых зон» осуществлялась сама по себе, а не под давлением «кочевников Суши», как считал Макиндер. С его точки зрения, Хартленд является лишь потенциальным пространством, получающим все культурные импульсы из береговых зон и не несущим в самом себе никакой самостоятельной геополитической миссии или исторического импульса. Римленд, а не Хартленд, является, по его мнению, ключом к мировому господству.

Римленд – это Британия, Испания, Франция, Греция, Турция, … Япония (см. рис. 1).

Геополитическую формулу Макиндера – «Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над Хартлендом; тот, кто доминирует над Хартлендом, доминирует на Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром» – Спайкмен предложил заменить своей формулой:

«Тот, кто доминирует над Римлендом, доминирует над Евразией; тот, кто доминирует над Евразией держит судьбу мира в своих руках».

В своих книгах «Американская стратегия в мировой политике» и «География мира» Спайкмен выделяет 10 критериев, на основании которых следует определять геополитическое могущество государства. Это развитие критериев, впервые предложенных Мэхэном. Они таковы:

1) поверхность территории;

2) природа границ;

3) объем населения;

4) наличие или отсутствие полезных ископаемых;

5) экономическое и технологическое развитие;

6) финансовая мощь;

7) этническая однородность;

8) уровень социальной интеграции;

9) политическая стабильность;

10) национальный дух.

Если суммарный результат оценки геополитических возможностей государства по этим критериям оказывается относительно невысоким, это почти автоматически означает, что данное государство вынуждено вступать в более общий стратегический союз, поступаясь частью своего суверенитета ради глобальной стратегической геополитической протекции.

К. Хаусхофер (1869–1946)

1. Стремился к усилению политической мощи немецкого государства, что подразумевало индустриальное развитие, культурный подъем и геополитическую экспансию. Но само положение Германии, пространственное и культурное срединное положение делало ее естественным противником западных морских держав – Англии, Франции, США. Сами талассократические геополитики тоже не скрывали своего отрицательного отношения к Германии и считали ее (наряду с Россией) одним из главных геополитических противников морского Запада.

Следовательно, будущее великой Германии лежало в геополитическом противостоянии Западу.

2. Доктрина Хаусхофера: необходимость создания «континентального блока», или оси Берлин – Москва – Токио. Ориентация на Восток. Речь шла о совместном цивилизационном усилии двух континентальных держав – России и Германии, которые должны были установить «Новый Евразийский порядок» и переструктурировать континентальное пространство Мирового Острова, с тем, чтобы полностью вывести его из-под влияния Морской Силы.

Введение

Говорить о геополитике, об основных ее направлениях, представлять развитие этого стратегического и практического мышления, может показаться безнадежным делом - тема слишком обширна. Она требует стольких фактов истории и географии, что целой энциклопедии может оказаться не достаточно... Тем не менее, следует попытаться сделать работу эскизного характера.

1. Теоретическая панорама геополитики

1.1 Понятие геополитики

Первый очевидный и простой вопрос: что такое геополитика? Дисциплина, редко признаваемая, как таковая, которая объединяет политическую стратегию, дисциплина, в которой используются чисто научные элементы. Поскольку геополитика является стратегией, о ней следует судить исходя не из статических критериев, а исключительно из динамических. География может быть статичной; политическая география, и, тем более, геополитика, ни в коем случае статичными быть не могут. Динамика политических реалий и творческая воля государственных деятелей непрерывно все изменяют. "Мировой театр" - это калейдоскоп фактов, совершаемых волевыми усилиями многочисленных удачных и неудачных попыток изменить мир. Антонио Фламиньи резюмировал проблему следующим образом: "Политическая география - это анализ, в то время как геополитика - это синтез".

1.2 Политические сообщества - это "живые организмы"

Основным выводом из синтезирующего характера геополитики является то, что мы не можем больше рассматривать политические сообщества как стабильные политические организмы, их необходимо считать живыми организмами. Политические сообщества всегда находятся в движении, в ферментации (в "брожении", по выражению Хаусхофера). Отсюда государства тоже являются живыми организмами, хотя этот факт отрицается господствующими идеологиями, поскольку они пользуются методологией эпохи Просвещения; исходят из моралистской мишуры. Подозрение в антинаучности, которое падает на геополитику, имеет, следовательно, идеологическое происхождение, основывается на доводах механических концепций идеологии Просвещения, как будто биология и медицина с их органической методологией не научны!

1.3 Психология государства

Знать геополитическую программу нации - это знать глубинные инстинкты. Анализировать географическое сознание - значит, проводить психоанализ народов.

Итак, если Фрейд, Адлер и Юнг были отцами-основателями индивидуального психоанализа, то кто же исследовал "политические сознания" народов, анализировал их глубинные инстинкты? Список довольно длинный, начиная с Античности - с Аристотеля, Фукидида, Ксенофонта, Геродота, Страбона, Эратосфена, Плиния и т.д., продолжая Средневековьем - Ибн-Хальдун, Ренессансом - Бодэн, Монтескье, Токвиль, Гердер, Гумбольд и Карл Риттер.

Во времена Античности - простой, но насыщенной эпохи - Аристотель понимал решающую геополитическую роль островов; только послушайте: "Крит по своему положению предназначен для господствующего влияния на Грецию". Монтескье говорил о климате как одном из факторов, влияющих на формирование народов, образа мышления и политической стратегии. Гердер упомянул о культуре, литературе и лингвистике, как о факторах, влияющих на объединение территорий.

1.4 "Политическая география" Фридриха Ратцеля

Геополитика в чистом смысле этого слова начинается с Фридриха Ратцеля (1844 - 1904), написавшего в 1897 году работу "Политическая география". Его работу можно резюмировать шестью основными идеями:

1) Государства - это организмы, которые рождаются, живут, стареют и умирают.

2) Рост государств как организмов определен заранее. География, следовательно, ставит своей задачей вскрыть и описать законы, которые управляют этим ростом.

3) Исторический пейзаж откладывает свой отпечаток на гражданина государства.

4) Главной идеей является теория "жизненного пространства".

Ратцель первым заговорил об этом.

Ратцель говорит также о противостоянии между "континентальными державами" и "морскими державами". Он напоминает о субъективном аспекте "политической географии" - в то время термина "геополитика" еще не было - и доказывает необходимость иметь "чувство пространства" и "жизненную энергию", для того, чтобы выжить в условиях конфликтного согласия наций и государств.

1.5 "Теория вероятности" Видаля Де Ля Блаш и Валло

Земля, по утверждению Видаля де ля Блаш, это не только не обрабатываемая территория, но и пространство, преобразуемое человеком дифференцировано, в зависимости от технического развития и критериев его религии; существуют религии, открытые для технического прогресса, и религии, которые относятся к нему враждебно. Здесь Видаль де ля Блаш более или менее близок к Максу Веберу, который вводит понятие западного синдрома, носителем которого является протестантизм; и к Сержу Кристоферу Кольму, утверждающему, что буддизм дает преимущества в современной экономике. Наконец, Валло в 1911 году вводит понятие теории вероятности на основе различий территорий. Государства, которые осуществляют контроль над несколькими типами территорий, располагают большими возможностями адаптации, вынуждены противостоять большему числу реальных и потенциальных вызовов и становятся в конце концов более сильными по сравнению с другими государствами. Государства же, которые осуществляют контроль только над одним типом территории, имеют меньше возможностей; их гений не может проявить себя столь разнообразно; их граждане внутренне не готовы, если того потребует история, дать достойный отпор многочисленным вызовам мира.

1.6 Пульс исторического развития

Шведский профессор Рудольф Челлен (1864 - 1922) рисует сжатую и точную картину положения великих мировых держав в период 1923 - 1922 гг. В Европе его исследования охватывают такие страны, как Франция, Германия, Великобритания, Россия и Австро-Венгрия. За пределами Европы его внимание привлекали Япония и Соединенные Штаты.

Челлен показывает, что Франция преследовала две цели: провести границу по Рейну, что ей не удалось, и вызвать хаос в Центральной Европе, что ей вполне удалось. Германия 1914 года чувствовала себя окруженной Антантой, включающей в себя Англию, Францию и Россию, что оставляло ей два выбора: создать с помощью дипломатии искусное равновесие или перейти в наступление, как предвещали некоторые военные, например Бернарди. Германия, в которой шел бурный процесс промышленного развития, нуждалась в колониальных торговых рынках сбыта, и поэтому не могла не вступить в конфликт с Англией. Подобно тому, как Новый Свет являлся заповедником Англии и Соединенных Штатов, которые начали постепенно выходить за пределы своего обширного внутреннего рынка, Германия сделала ставку на Оттоманскую империю, чтобы защитить свою экономическую экспансию на юго-восток Ближней Азии, в Персии и в Индонезии (в то время нидерландской колонии). Отсюда возникла т.н. идея диагонали, простирающейся от Исландии вплоть до Индонезии и проходящей на своем пути через весь Евроазиатский континентальный массив.

1.7 Россия, Япония, Соединенные Штаты

Россия, как констатировал Челлен, также чувствовала себя окруженной, даже блокированной, в своем продвижении к теплым морям. Русская дилемма состоит в том, чтобы обзавестись морскими "окнами" для вывоза продукции в случае экономического развития Сибири. Япония вынашивала планы создать вокруг своей растущей державы пространство азиатского сопроцветания на Дальнем Востоке и в тихоокеанском регионе, что вызвало столкновение с британскими интересами в Малайзии и с американскими - на Филиппинах и в Китае. Поглотив в 1918 году германскую Микронезию, Япония приобрела дополнительный козырь: отныне она располагала рыболовными зонами, непосредственными источниками снабжения продуктами питания, что позволяло ей избавиться от зависимости в обеспечении продовольствием. Что касается Соединенных Штатов, которые владеют континентальным пространством, простирающимся от Атлантического до Тихого океана, то они ставили своей целью контролировать противостоящие им берега как в Европе, так и в Азии. В большинстве своем этот анализ Челлена остается верным и сегодня, даже если многие другие обстоятельства изменились.

1.8 Три узла нерешенных проблем

Челлен набросал основные линии развития международной ситуации, начиная с 1918 года. Нерешенными оставались три "узловых" проблемы:

1) Франко-германский конфликт.

2) Конфликт между Германией и Австро-Венгрией (с одной стороны), и, с другой, - Россией за установление контроля на Балканах.

3) Конфликт между Германией и Англией или, более точно, между Германией и доминирующей талассократической (т.е. господствующей на море) державой. В роли доминирующей морской державы Англия начинает постепенно уступать место Соединенным Штатам.

1.9 Германия и англо-саксонские талассократии (морские державы)

Борьба между Германией и Англией была борьбой за господство над океаническими путями и мировой торговлей. В равной мере экономический конфликт противопоставил обе североевропейские державы и в Латинской Америке. До первой мировой войны и в период между двумя войнами латиноамериканские страны образовывали два блока, объясняет геополитик Эрнст Сахабер, сподвижник Хаусхофера: тихоокеанский блок бедных стран, включающий Чили, Перу и Боливию, и атлантический блок более богатых, включающий Аргентину (главенствующая роль), Уругвай и Бразилию. Тихоокеанский блок обращен к Соединенным Штатам. А Атлантический блок - к Англии. Чтобы избежать зависимости только от одной внешней державы, латиноамериканские страны стремятся завязать более тесные торговые отношения с Францией и Германией. Эта последняя держава быстро делает успех за успехом: в 1936 - 1937 годах она занимает первое место по импорту товаров в Бразилию и Чили, вторгаясь по меньшей мере в две вотчины - американскую и английскую. Во второй мировой войне англичане и американцы попытались положить конец этому коммерческому успеху немцев в зоне, которую англо-саксы считали исключительно своей.

В послевоенный период этот конфликт носит скрытый характер: можно напомнить о сдержанности американцев в отношении закупок немецкого военного снаряжения и патентов на производство танков и самолетов Аргентиной; о проекте Бастиана, отставного генерала бундесвера и депутата от "зеленых" в Бундестаге, продать вертолеты МВВ сандинистской Никарагуа; о германо-бразильских намерениях соорудить комплекс атомных станций в Бразилии, проект, против которого ополчились американцы; об установке линии по сборке "Фольксвагенов" в Бразилии и Мексике, и т.д.

1.10 Челлен: германские интересы тождественны европейским

Вывод Челлена: Германия, расположенная в сердце европейского континента, представляет собой, сознательно или несознательно, Европу как континентальный блок. Интересы Германии, согласно шведским политологам, тождественны интересам Европы в целом, даже если европейцы, живущие на периферии Германии, не всегда убеждены в этом... Географическое предназначение Германии всегда будет ее вынуждать защищать фундаментальные интересы всей Европы. Конечно, германское правительство начало вторую мировую войну, преследуя узконационалистические цели, которые вызвали недоверие и ненависть периферийных стран. Самый существенный вывод войны: система "государство-нация" исторически изжила себя, ее место должна занять структура континентального масштаба.

Помимо анализа трех узлов нерешенных проблем, Челлен после Версаля и первой мировой войны анализирует три географических фактора, которые играют решающую роль в процессе активизации всемирной геополитики. Этими тремя факторами являются расширение, территориальная монолитность и свобода передвижения. Россия обладает протяженной территорией и территориальной монолитностью, но не свободой передвижения, так как ее доступ к теплым морям ограничен.

Великобритания с избытком обладает свободой передвижения благодаря флоту и господству на морских путях, расширением (благодаря таким доминионам, как Канада, Австрия, Южная Африка и Индия), но не территориальной монолитностью: ее Империя разорвана и разбросана на 24 процентах поверхности земного шара. В этом состояла слабость и бывшей Британской Империи. Другое решение, а именно создание Содружества наций, не выдержало проверку временем.

1.11 Централизация сухопутная и морская

Геополитик, специалист по Англии Питер Ричард Роуден совершенно справедливо отмечает, что англичане никогда не говорят о геополитике, а всегда о стратегии или жизненно важных интересах. Геополитика предполагает сухопутную централизацию, централизацию территории, которую разделяют французы, немцы и русские. Логика Британской империи провозглашала морскую централизацию, поскольку территория метрополии была слишком ничтожной и многоэтнической.

Что касается Германии, то у нее нет ни протяженной территории, ни свободы передвижения (выход в открытые воды у нее, несомненно, есть через Гамбург, Бермен и Киль, однако Вестфальские договоры от 1648 года закрепили за голландцами, отошедшими от рейха, и шведами владение устьями рек), но она обладает территориальной монолитностью и единым этносом. У Соединенных Штатов все козыри: и протяженное пространство, и свобода передвижения и территориальная монолитность. В этом секрет их мощи и экспансии. Что касается Японии, то у нее территориальная монолитность и свобода передвижения в зоне Тихого океана, но нет достаточно протяженной территории.

На основе этих утверждений, высказанных Челленом, германские геополитики и политологи в 20-х годах задавались вопросом: каким образом спасти страну и Европу от крушения? Их цели: обойти финансовые и талассократические англо-саксонские державы, высвободить наш подконтинент из финансовых тисков американских банкиров, обойти препятствие в виде большевистской России, не оставляя при этом стремления к поискам создания совместно с ней оптимальных условий. В 1908 - 1918 гг., Германия при Вильгельме II скрепила германо-австро-турецкий союз, центральная ось которого проходила по диагонали от Гельголанда, главной базы на Северном море, напротив устья Эльбы, по направлению к Стамбулу и далее к Персидскому заливу и Индийскому океану. Этот союз обеспечил широкий выход в Северное море, присутствие в восточной части Средиземного моря, контроль совместно с русскими в Черном море, абсолютный контроль в Персидском заливе и выход в Индийский океан, заповедное место англичан, хозяев Индии. После распада в 1918 г. Оттоманской империи, приведшего к расколу турецко-анатолийского ядра в Персидском заливе и Индийском океане и созданию целой мозаики новых государств на Балканах, диагональ, похоже, развалилась окончательно. Ее восстановление стало целью германской дипломатии и геополитики.

1.12 "Срединная земля"

Свою главную идею крупнейший геополитик современности, английский ученый Хэлфорд Джон Макиндер (1861 - 1947) разработал в 1904 году в короткой статье, озаглавленной "Географическая ось истории". Что подразумевал он под этим термином? Для него это было континентальное пространство, не подверженное влиянию вооруженных сил и морских держав. Эту континентальную массу Макиндер называл "хартлэнд" (букв. "сердечная", центральная земля). Эта земля, объяснял он, защищена от истории, которая сотрясает остальной мир. История отныне пронизана постоянными диалектическими столкновениями между сушей и морем. На море, то есть на 3/4 поверхности нашей планеты, господствуют мореплаватели, тогда как суша, 1/4 планеты, является родиной народов степных наездников. Две доминирующих фигуры, моряк и всадник, викинг и монгол, находятся в постоянном движении, в которое их приводит неисчерпаемая динамика.

Эта притча о противостоянии между сушей и морем, или между Бегемотом и Левиафаном (у Карла Шмитта), иллюстрирует вполне осязаемую реальность: противостояние между гигантской континентальной массой, образованной Европой, Африкой и Азией, и океанской массой, где господствуют морские англо-саксонские державы. Континентальная масса имеет "середину", образованную Россией, Уралом, Западной Сибирью, Казахстаном, Синьцзяном и Монголией.

1.13 "Окраинные земли"

Между этим континентальным массивом и океанами простирается смежная зона, "периферический кордон", окраинные земли: страны средиземноморья, Западная Европа Средневековья, Средний Восток, Индийский субконтинент и Китай. В этом "периферийном кордоне" расположены родины урбанизированных народов и зоны смешанной культуры. Комплексу, создаваемому "срединной землей", и окраинными землями, противостоит островной комплекс - Америка, Австралия, Океания и Великобритания. По мнению Макиндера и его русских и немецких учеников, это место - родина торгового либерализма, то есть современного Карфагена.

Макиндер показывает, что "окруженная земля" - непобедима, поскольку 1) морские корабли, будь то мобильные средства или силы талассократии, не могут вторгаться в эту зону; 2) народы окраинных земель никогда не могли захватить эту зону, чему свидетельством являются неудачные попытки шведского короля Карла XII, Наполеона и Гитлера. Наоборот, как утверждает Макиндер, "срединная земля" может вторгнуться и покорить окраинные земли, поскольку 1) в состоянии выставить достаточно воинов; 2) имеет строевой лес (и другие сырьевые материалы) для того, чтобы построить корабли, стать в свою очередь талассократией и преодолеть таким образом свою первоначальную слабость; 3) располагает богатыми запасами продуктов питания. Единственный довод, который мы можем выдвинуть против этого утверждения, это то, что в демографическом плане "срединная земля" всегда была малочисленна.

Макиндер пришел к выводу о необходимости для морских народов и народов окраинных земель, сдерживать народы "срединной земли". Именно на этой логике сдерживания основывались американские стратеги союзов нашей послевоенной эпохи (НАТО, СЕНТО, АСЕАН).

1.14 Три этапа истории

После Второй Мировой войны, работа Макиндера должна быть увязана с дополнительными факторами: 1) конфронтация между Востоком и Западом показывает, что стратегия сдерживания работает на пользу талассократиям. 2) срединной земле угрожают ракеты и дальняя авиация, хотя она и сама стала морской державой и располагает внушительным флотом.

Макиндер колеблется между двумя полюсами: 1) он переоценивает силу "срединной земли" и проявляет пессимизм в отношении западных окраинных земель, 2) он разделяет оптимизм американского генерала Маэна (XIX века), который заявил, что держава, которая господствует на море, автоматически господствует на планете.

1.15 Источники германской геополитики

Германская геополитика родилась на перепутье трех тенденций: 1) политической географии Риттера и Ратцеля, то есть чисто немецкой традиции; 2) политической географии и органической политологии Челлена, которая, кроме того, явилась одним из компонентов для концепций Гердера и Тонниса; 3) политической географии Макиндера с его "движущей силой истории" и дуализмом "суша-море".

Именно Хаусхофер (1869 - 1945), географ и кадровый военный, выковал, исходя из этого материала, инструмент геополитики первого порядка, который немцы использовали как идейную базу своей дипломатии. 15 декабря 1923 года он основал свой знаменитый "Журнал геополитики". Вокруг этого журнала сформировалась настоящая школа, в которой обсуждались все международные проблемы современности с позиций различных наук.

Хаусхофер понимал, что силы интеллектуальной или духовной природы иногда могут склонить чашу весов в одну или другую сторону. Вот почему знание влиятельных идей крупных религиозных или идеологических течений является необходимостью для политика, занимающегося геополитикой, дипломатией или военными вопросами.

1.16 Великий проект Хаусхофера

Геополитическая школа Хаусхофера разработала "концепцию большого пространства", проявляя интерес к ряду теорий, популярных в 20-е годы: паневропейской, паназиатской и панамериканской. Это большие континентальные объединения - веление времени; промышленность становится слишком специализированной, сложной, потребность в сырье сегодня такая, что ограниченные пространства обычных национальных государств слишком малы. Вследствие этого народы должны ориентировать свое развитие в направлении новой формы политической организации: большого пространства. Согласно Хаусхоферу, это: 1) Евроафрика, в которой господствует франко-германский тандем; 2) советская Россия, которая распространит свое влияние на Персию, Афганистан и Индийский субконтинент; 3) Восточная Азия, перегруппированная вокруг Японии, движущей силы региона; 4) Северная и Южная Америки под руководством Соединенных Штатов.

Исходя из этого, Хаусхофер тайно рекомендовал известный германо-советский пакт, заключенный в августе 1939 года. Он развил свою теорию и приблизительно через год предложил план большого континентального евроазиатского союза, объединив в него Испанию Франко, Италию, Францию Виши, Германию, Россию и Японию против Британской империи. В ноябре этот проект был представлен Молотову и Сталину, которые его проигнорировали, не дав никакого ответа. Стремясь к завершению этого большого континентального объединения, Хаусхофер всегда поддерживал движение за независимость индусских, арабских стран, персов и т.д., надеясь сбросить оковы, надетые британским империализмом на евроазиатское побережье.

Вторжение войск Гитлера в Советский Союз разрушило великий проект.

1.17 Цезура: 1945 год

1945 год двойная победа: победа американской талассократии и континентальной мощи Советского Союза. Если в течение нескольких недель и месяцев после атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки США выглядели непобедимыми, то победа Мао Цзедуна в Китае в 1949 г., казалось, возвестила эру идеологического доминирования марксизма на большей части Евразии. Поскольку США вступили в войну, чтобы расколоть собранные вокруг Германии большие европейские территории (и восточно-азиатские с центром в Японии), появление большого коммунистического региона никак не могло быть принято Вашингтоном: отсюда "холодная" и Корейская войны.

В период 1975 - 1980 гг. можно было говорить о настоящей американской гегемонии. 1) Вашингтон сблизился с Китаем с 1972 г. и тем самым расколол единство коммунистической Евразии. 2) В СССР ни разу не было подлинного экономического подъема и между Западом и советизированным миром постоянно углублялась пропасть, которую последний пытался безуспешно преодолеть. 3) Москва теряла влияние, которое имела в т.н. окраинных землях через посреднические партии. Коммунистическая идеология перестала казаться прогрессивной. 4) Из-за технологического отставания СССР не может больше производить современное вооружение. Уровень производства информационной техники в СССР невысок, ее приходится импортировать: например, программное обеспечение, разработанное совместно норвежской фирмой "Консберг" и японской "Тосиба", позволило создать для подводных лодок, которыми оснащен советский ВМФ, двигатели, работа которых засекается американскими гидроакустическими системами только с расстояния 20 миль, в то время как до этого американские ВМС засекали двигатели советских подлодок на расстоянии 200 миль. Этот факт показывает верность евроазиатского проекта Хаусхофера: Скандинавский крайний Запад и Японский Дальний Восток совместно стараются укрепить славянскую срединную землю в ущерб американской талассократии.

1.18 Тезисы адмирала Мэйна

Адмирал американского флота Мэйн писал в то время, когда Соединенные Штаты еще не стали мировой державой. Запросы американцев тогда были весьма скромными и сводились к простой и точной формуле доктрины Монро: "Америка - американцам". Для осуществления этого проекта Соединенные Штаты должны удалить из своего непосредственного географического окружения державы Старого Света. В 1898 году они заставили уйти Испанию, что дало им возможность контролировать основные острова карибского бассейна - Кубу и Санто-Доминго. Таким образом, Соединенные Штаты изгнали крупную европейскую державу из внутреннего моря, расположенного непосредственно у берегов США. Одновременно они начали завоевание пространства Тихоокеанского региона: захватили Гавайские острова, Филипины и Гуам, а также подходы к рынку с немыслимыми потенциальными возможностями - Китаю с его огромным населением.

Современным наследником Мэйна является Николас Дж. Спайкмен, который развил идею адмирала в своей работе "Американская стратегия в мировой политике" (1942 год). Чтобы обладать силой, отмечает он, следует принять в расчет: 1) территорию, пространство; 2) тип границ (т.е. безопасных границ); 3) количество населения; 4) сырье; 5) экономическое и технологическое развитие; 6) финансовую мощь; 7) расовую однородность; 8) оптимальную интеграцию всех социальных слоев (цель американских демократов - сторонников нового курса); 9) политическую стабильность; 10) национальный дух.

По мнению Спайкмэна, центром истории отныне является не "срединная земля", а "срединный океан", который омывает берега Северной Америки и Западной Европы, т.е. "атлантического сообщества". Это напоминает высказывание: "Тот, кто контролирует Западную Европу, контролирует "серое вещество всего мира"; тот, кто контролирует "серое вещество", т.е. мозговой банк, контролирует "эволюцию истории".

По мнению Спайкмэна, "срединная земля" уступает в значении "срединному океану". "Атлантическое сообщество" отныне является центром мира. Нью-Йорк и побережье США - его нервным центром. И Соединенные Штаты, являясь движущей силой этого атлантического сообщества, имеют безопасные границы - океанский пояс. С учетом этого Великобритания теряет свое значение и превращается в один из американских авианосцев; Франция - лишь плацдармом Америки на случай, если европейский континент вновь станет строптивым. Это незавидное положение Франция приобрела в 1945 году. И только после решительных действий де Голя в 1963 - 1968 гг. Париж избавился от этого унизительного положения. В 1968 - 1973 гг. Франции вновь предоставился шанс стать атлантической державой, отчасти благодаря приходу к власти Миттерана. По логике Спайкмэна, Германия, разделенная на две части, политически не существует и, следовательно, не представляет опасности. Что касается Соединенных Штатов и Канады, то они являются стратегическими резервами, территорией, на которой сконцентрированы заводы, производящие оружие.

Вывод: по мнению Спайкмэна, американская политика должна быть направлена на контролирование всей совокупности окраинных земель путем военных инструментов сдерживания: НАТО, АСЕАН, АНЗЮС и СЕНТО.

1.19 Задача Европы

В контексте холодной войны или, если говорить геополитическими терминами, в контексте столкновения между островным поясом и окружающими континентальными землями, Европа оказывается между молотом и наковальней. В ее интересах, следовательно, собрать воедино (что является сложной задачей) разнородную мозаику сил и народов окраинных земель (находящихся по периметру Тихоокеанского региона), желающих сохранить в неприкосновенности свои особенности и отказывающихся от навязываемого объединения с целью универсализации, а также навязываемого им как торгового либерализма, так и жесткого коммунизма окружающих земель. От Исландии до Новой Зеландии народы должны объединить свои усилия против устремлений талассократии и степных держав. Стратегия, которая предполагается в подобном контексте, состоит из двойного сдерживания на основе окраинных земель, сопровождаемого постоянной бдительностью, направленной против вмешательства сверхдержав.

Если перестройка, объявленная советским руководством, не скрывает за собой наступательную стратегию нового порядка, то очевидно, что Европа и Россия заинтересованы в своих соответствующих козырях в евроазиатской перспективе, сочетая фактические силы окружающих и "срединных земель", многообразие морского фасада и внутренних земель. Швеция, объединяясь для осуществления различных проектов с нейтральной Индией, была единственной европейской державой со значительным дипломатическим корпусом, которая осуществляла в очень ограниченных масштабах эту геополитику по диагонали Рейкьявик - Веллингтон.

1.20 Геополитика диагонали

Если идеологии, классифицируемые, как правые, в наше послевоенное время сохранили слабость к практике, нацеленной на установление силы в международном единстве, и если идеологии, классифицируемые как левые, развивали антиамериканскую направленность, показывая опасности талассократии для независимости Европы и Третьего мира, завтрашний геополитический синтез должен представлять собой слияние всех этих элементов и создать "объективную политологию" в интересах народов Европы, их промышленного аппарата и продовольственной независимости. Не в этом ли состоит политика силы? Несомненно. Но речь идет о группе народов, которые черпают силы в самих себе, а не за пределами своей территории, у других народов. Эта политика силы является полным антонимом империализма. Империализм использует живые силы нации метрополии для колонизации отдаленных территорий и их эксплуатации.

Политика же силы, которую мы отстаиваем, представляет собой главным образом политику равновесия. Ее сила заключается в искусстве создавать постоянное равновесие, несмотря на все превратности истории, как это делал Бисмарк в конце XIX века.

Заключение

Размышления над двумя изречениями

Разрабатывать "объективную политологию" необходимо на основе двух старых изречений "Хочешь мира - готовься к войне" и "Борьба - начало всего". Эти старые изречения свидетельствуют о необходимости борьбы, хрупкости равновесий, которые необходимо без конца восстанавливать с помощью смелых решений. Эфемерный и неизбежный характер политических равновесий не позволяет нам разделять яростные убеждения пацифистов, толкующих о вечном мире. Геополитические школы, в частности школа Хаусхофера, хотели создать условия для сознательного мира, опираясь на этику, не исключающую, apriori, существование политической напряженности. Отказ как от глобализма, так и от идеологии вечного мира означает признание возможности существования конфликтов, однако это, в то же время, означает отказ от признания того, что они распространяются на сопредельные районы и даже на всю планету.

Таким образом, задача Европы заключается в восстановлении с помощью "практики Бисмарка" равновесия между державами и в распространении его по всей диагонали Рейкьявик - Веллингтон. Таким образом, Европа сознательно будет использовать ресурсы германо-шведской геополитики (Челлен, Хаусхофер) и голлисткого наследства (выступления в Пномпене и стратегические курсы, изложенные Мишелем Жобером).

Итак, формула нашего синтеза следующая: Челлен - Хаусхофер - де Голль и Жобер

Лишь постепенно и особенно в последние десятилетия интерес к геополитике стал пробуждаться снова и с особенной силой. За короткий срок геополитика стала чрезвычайно популярной дисциплиной в вопросах стратегического и военного планирования США, так что в настоящее время преподавание этой науки является общеобязательным во всех высших учебных заведениях Запада, готовящих будущих руководителей государств и ответственных аналитиков. Обязательной дисциплиной является геополитика и в высших военных учреждениях развитых стран.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Политическая география - наука сравнительно новая. Основателем политической географии считается немецкий географ Фридрих Ратцель, опубликовавший в 1897 г. книгу «Политическая география».

Политическая география включает следующие основные направления:

• геополитику, занимающуюся глобальной системой, межгосударственными союзами;
• географическое государствоведение, изучающее отдельно взятые государства и территории;
• политическую регионалистику, изучающую регионы, составляющие государство;
• региональную политологию, электоральную географию, изучающие политические предпочтения населения территорий на макро- и микроуровнях, региональные элиты и политические культуры.

Политическая география имеет большое прикладное значение. Только профессиональный политикогеограф может оценить качество административно-территориального деления страны, государственного устройства с точки зрения интересов национальной безопасности и территориальной целостности. Географы обязательно участвуют в подготовке и проведении избирательных кампаний.

Многие геополитические теории стали в XX в. побудительными мотивами принятия важных политических решений.

§ 1. Каковы основные положения традиционных геополитических теорий?

Геополитика является одним из направлений политической географии . Она изучает зависимость внешней политики отдельных государств и международных отношений в целом от системы политических, экономических и военно-стратегических взаимосвязей, обусловленных географическим положением страны (или региона) и другими физико- и экономико-географическими факторами.

Главная цель геополитики - разработка геостратегии государства. Основателем геополитики считается Аристотель, который указывал на геополитическую роль островов и писал, что Крит по своему положению предназначен для господствующего влияния на Грецию. Собственно термин «геополитика» в научный оборот ввёл Р. Челлен, который понимал её как науку, изучающую государство как организм и пространственное явление. Р. Челлен считал, что усиление государства находится в прямо пропорциональной зависимости от расширения его территории.

Карьера. Международные отношения

Те из вас, кто хочет стать специалистами в области международных отношений, должны знать правила функционирования международных организаций и объединений, проблемы и тенденции развития мировой политики. Особое значение в подготовке придаётся изучению национальной безопасности и внешней политики России и других государств. Специалисты должны быть готовы к разработке практических рекомендаций по деятельности органов власти Российской Федерации во внешнеполитической области.

Знания по политической географии и умение мыслить и работать с геополитическими терминами, знание иностранных языков, истории зарубежных стран - необходимый фундамент для тех, кто хочет учиться и работать по специальности «международные отношения».

Специалисты могут работать в государственных органах, научных и образовательных учреждениях Российской Федерации, в международных организациях.

Образование можно получить на факультетах международных отношений (мировой политики) в МГУ им. М.В.Ломоносова, МГИМО, Российском университете дружбы народов.

Геополитические концепции базируются на принципах природной ландшафтной и географической заданности, опираясь на которые можно построить модель поведения различных государств. Это принцип географического детерминизма - предопределяющего значения географических факторов в развитии государства.

Главные критерии, которыми пользуется классическая геополитика, - это суша (фиксированное пространство) и море (динамичное пространство). Эти очевидные представления человека о качестве земного пространства вызвали к жизни термины:

• талассократия (от греч. таласса - море, кратос - власть) - могущество страны посредством моря, предполагает наличие метрополий и колоний, прерывистой территории;
• теллурократия (от лат. теллус - земля) - могущество страны посредством суши, на которой находится вся территория страны, предполагает качество территориальной непрерывности.

Исторически талассократия связана с Западом и Атлантическим океаном, а теллурократия - с Востоком и Евразией (рис. 83). Дальнейшие геополитические построения привели к появлению терминов: «морская земля» (т. е. острова - основа существования морских империй) и «земная вода» (т. е. воды суши - реки - главные транспортные артерии, определяющие развитие сухопутных империй).

Рис. 83. Основные понятия геополитики

В геополитических теориях XIX в. особое значение имели природные зоны и ландшафты. Так, считалось, что в пустынях и степях максимальны теократические тенденции, поэтому данные природные зоны способствуют формированию обширных империй. К горам и лесам приурочены консервативные районы - зоны малоизменяюшихся общественных укладов, куда стягиваются жертвы национальной вражды и этнические меньшинства. Столицы государств, как правило, располагаются на холмах - символах царской власти: на семи - по числу планет или на пяти - по числу стихий.

Для ранних геополитических теорий были характерны категории «естественности» (естественные границы, сферы влияния, которые определялись исходя из физико-географических реалий - равнины, реки, горы). Концепция «естественных границ» была одной из первых в геополитике, достижение естественных границ считалось важнейшей политической целью государств.

По мере развития геополитической мысли расширился и терминологический словарь геополитики. В него вошли такие термины, как «сфера влияния», «буферная зона» (зона, образованная вокруг определённого государства с целью прекращения его экспансии), «жизненно важные узлы», «дороги жизни», «кризисные дуги» (элементы геополитической структуры мира), «динамическое равновесие интересов». Эти термины ныне широко используются в теории международных отношений и выступлениях политических деятелей.

Позднее появляются новые направления исследования: изучение геополитических аспектов освоения Мирового океана, взаимозависимости между экологической и социально-экономической ситуацией, пограничных районов, конфликтных зон. Главным принципом становится переход от геополитики противостояния к геополитике взаимозависимости. Её суть заключается в изучении новых субъектов политической деятельности на мировой арене: транснационального бизнеса, правительственных и неправительственных международных организаций, националистических и сепаратистских движений, террористических организаций, народно-освободительных фронтов, партизанских и подпольных движений.

Геополитики разрабатывают сценарии будущего глобального геополитического порядка. В начале XX в. геополитика стала доминирующей в политико-географических исследованиях. Её научная новизна состояла в трактовке государства как субъекта глобальной системы.

История научной геополитической мысли выделяет несколько этапов в её развитии (рис. 84): 1) «цивилизованная геополитика» формирования европоцентристского мира; 2) «природоцентристская геополитика», опирающаяся на географический детерминизм; 3) «идеологическая геополитика» второй половины XX в. - противостояние Запада (капитализма) и Востока (социализма).

Рис. 84. Основные геополитические концепции

Германская школа геополитики . Основными представителями германской школы геополитики считаются Ф. Ратцель (рис. 85) и Р. Челлен. Они считали, что государство - это неразрывно связанный с территорией организм, ведущий борьбу за «жизненное пространство». Эта теория, появившаяся в период бурной индустриализации Германии, которая вступила в борьбу с Англией за рынки сбыта, представляла империалистическую экспансию как необходимый этап развития.

Ядро геополитики начала XX в. занимают конкретные геостратегии - комплексы предложений для политики определенного государства, основанные на анализе геополитического положения.

В 1897 г. вышел труд Ф. Ратцеля «Политическая география», где были изложены основные теоретические положения геополитики как теории динамического понимания пространства. Они сводились к следующим положениям:

1. государства представляют собой своеобразные организмы, подобные живым, которые рождаются, стареют и умирают, т. е. постоянно находятся в движении;
2. рост государств предопределён заранее, причём угадать его пределы и последствия возможно, только познав законы географии;
3. каждое государство имеет своё «жизненное пространство», которое оно стремится расширить.

Государства, контролирующие несколько типов территорий, располагают большими экономическими и политическими возможностями, так как вынуждены противостоять большому числу потенциальных вызовов, что делает их сильнее по сравнению с другими.

Фридрих Ратцель

Начало XX в.: географические факторы мировой политики . Геополитиками начала XX в. были выявлены геофафические факторы, которые играют решающую роль в мировой политике. Это стремление к расширению площади, территориальной монолитности и свободе передвижения.

Как же объяснялась с этих точек зрения политика главных мировых держав в начале XX в.?

Россия обладала протяжённой территорией, территориальной монолитностью, но не свободой передвижения, так как не имела доступа к тёплым морям. Стремлением обеспечить выход к судоходным морям объясняются войны, которые вела Россия на протяжении последних столетий на своих южных и западных границах.

Великобритания имела полную свободу передвижения благодаря флоту и господству на морских путях. Она увеличивала свою территорию за счёт колоний и доминионов, которые расширяли её жизненное пространство. Таким образом, Британская империя оказалась разбросанной на 26% земного шара, и именно в отсутствии монолитности была её главная слабость. Политический выход был найден в создании Британского Содружества наций, которое экономически и политически привязало к Великобритании заморские владения, бывшие и настоящие.

Германия не имела ни протяжённой территории, ни свободы передвижения. Главные портовые города Германии - Гамбург, Бремен, Киль располагались в устьях рек, закреплённых за голландцами по Вестфальскому договору. Однако Германия имела территориальную монолитность и единый этнос, что как бы подготавливало её экспансию, требовало расширения жизненного пространства.

Геополитики предсказывали экспансию и рост мощи США, которые обладали всеми тремя факторами, и политическую напряжённость в Азиатско-Тихоокеанском регионе, где главная сила - островная Япония - не имела возможности расширения территории.

Теории Хэлфорда Маккиндера . Его основные работы: статья «Географическая ось истории» (1904 г.), книга «Демократические идеалы и реальность» (1919 г.). X. Маккиндер являлся представителем британской школы геополитики, его теории исходили из различий между морскими и континентальными державами и их принципиальной противоположности как геополитических антиподов. Первые демонстрируют своё присутствие в мире с помощью военного и торгового флота. Благодаря флоту они обладают мобильностью, могут защищать собственные интересы по всему миру, контролируя морские коммуникации.

Континентальные державы в первую очередь контролируют пространства суши и торговые пути, которые обеспечивают их всем необходимым.

Согласно модели X. Маккиндера, в центре мира находится гигантский закрытый континент - «срединная земля» - массив неподвижной суши, где проходит географическая ось истории (территория Центральной Азии). «Внутренний полумесяц» - мир подвижной истории и родина мировой культуры (страны Средиземноморья, Западной Европы, Среднего Востока, Индийского субконтинента) - расположен между «срединной землей» и океанами (рис. 86). Во «внешнем полумесяце» расположены Америка, Африка к югу от Сахары, Австралия и Океания. Это зона морских держав.

Рис. 86. "Географическая ось истории" Х.Маккиндера

«Срединная земля» непобедима, так как морские державы не могут вторгнуться в эту зону, поэтому страны «внутреннего полумесяца» никогда не могли подчинить себе народы, населяющие «срединную землю» (неудачные попытки шведского короля Карла XII, Наполеона, Гитлера). В то же время народы «срединной земли», наоборот, могут легко вторгнуться в страны «внутреннего полумесяца» и покорить их. Это значит, что народы «внешнего полумесяца» и «внутреннего полумесяца» должны выполнять сдерживающую роль и всегда быть готовыми к нападению народов «срединной земли». После Великих географических открытий баланс сил лишь временно изменился в пользу морских стран, поскольку благодаря появлению железнодорожного транспорта вновь был дан импульс развитию сухопутных государств.

Сходных взглядов придерживался американский адмирал А. Махен (работа «Влияние морской силы на историю, 1660-1783», 1890 г.), который считал, что контроль над морями означает контроль над миром.

В 1943 г. в статье «Круглый мир и достижение мира» X. Маккиндер предложил новую модель - союз «хартленда» (СССР) со «срединным океаном» (Великобритания и США) против Германии. В этой статье он обосновал необходимость создания нового геополитического образования - трансатлантического сообщества (Североатлантического блока - НАТО).

Американская школа геополитики . На принципы британской школы опирается американская школа геополитики, толчком к развитию которой послужило превращение США в мировую державу во второй половине XX в.

В 1942 г. вышла работа Николаса Спикмена «Американская стратегия в мировой политике». По его мнению, роль ведущей морской державы перешла к США - государству, расположенному во «внешнем полумесяце», а роль главного континентального соперника - к СССР. В новую модель было введено понятие «римленд» - контактная зона («внутренний полумесяц»), контроль над которой обеспечивает мировое господство.

Эти теоретические построения легли в основу реальных политических стратегий эпохи противостояния и «холодной войны» - «геополитического сдерживания». Его практическая реализация выразилась в окружении СССР враждебными государствами и военными базами.

Особое значение в американской геополитике имел так называемый «эффект домино», согласно которому приход коммунистов к власти в одной стране ведёт к аналогичным процессам в соседних.

Концепция географического предназначения Германии . Шведский профессор Рудольф Челлен (1864-1922) перешёл от теоретической геополитики к практическим рекомендациям. Ему принадлежит идея о географическом предназначении Германии: эта страна, расположенная в центре Европы, представляет и защищает интересы Европы как континентального блока, поэтому её действия на международной арене идут на благо всем европейским народам.

Геополитик Артур Дике показал, что существование «единой Европы», выразителем интересов которой является Германия, возможно только при наличии непрерывной пространственной связи между Северным морем и Персидским заливом (рис. 87). Антиконтинентальная стратегия Лондона всегда была направлена на разрыв этой «диагонали»: для этого Великобритания использовала и провоцировала конфликтные ситуации на этой линии - на Балканах, в районе Дарданелл, в Армении, Месопотамии.

При германском императоре Вильгельме II (правил в 1888-1918 гг.) был создан союз между Германией, Австро-Венгрией и Османской империей, воображаемая ось которого шла по диагонали от острова Гельголанд (напротив устья Эльбы) в направлении Стамбула, Персидского залива, Индийского океана. Это обеспечивало Германии присутствие в Средиземном море, контроль над Чёрным морем, Персидским заливом, выход в Индийский океан, где тогда господствовали англичане.

Рис. 87. Артур Дике. «Диагональ» в Европе, которую стремилась контролировать Германия

После распада Османской империи и создания мозаики государств на Балканах эта ось распалась. Её восстановление стало главной целью германской дипломатии и военных действий в последующие десятилетия.

Геополитические теории Карла Хаусхофера как идейная база немецкой экспансии первой половины XX в.

К. Хаусхофер (1869-1946) создал научную школу геополитики и геополитический журнал («Zeitschrift fur Geopolitik»), с его именем связано превращение геополитики в идейную базу немецкой дипломатии первой половины XX в.

Ключевым понятием геополитики того времени стало понятие «жизненное пространство», введённое ещё в XIX в. Ратцелем. Вслед за ним Хаусхофер считал, что основные проблемы Германии вызваны несправедливыми и тесными границами (рис. 88). Эти положения отвечали взглядам немецких государственных деятелей того времени, поскольку обосновывали необходимость экспансии.

Рис. 88. Необходимое «жизненное пространство» Германии (по К. Хаусхоферу)

К. Хаусхоферу принадлежит также идея панрегионализма. Он считал, что большие континентальные объединения являются велением времени. Народы должны ориентироваться на новую форму политической организации - большое пространство, которое необходимо, поскольку узкие государственные рамки препятствуют развитию современной специализированной промышленности и мешают мировым товаропотокам, таможенные барьеры увеличивают себестоимость продукции.

К. Хаусхофер выделил следующие потенциальные большие пространства, которые могли бы образоваться к середине XX в.: Евроафрика с господством Франции и Германии; СССР со сферой влияния в Иране, Афганистане, Индии; Япония как геополитический центр Восточной Азии; США со сферой влияния в Северной и Южной Америке. Он был одним из тех, кто рекомендовал заключить советско-германский пакт 1939 г. (известен как пакт Молотова-Риббентропа), предложил неосуществившийся план создания континентального Евроазиатского Союза, который включал бы Испанию (диктатор Франко), Италию (Муссолини), Францию (профашистский режим во Франции сумел продержаться с 1940 по 1944 г.), Германию (Гитлера), СССР (Сталина) и Японию. Этот союз, действующий совместно с национально-освободительными движениями, должен был противостоять морским державам, прежде всего Великобритании.

Середина XX в . После 1945 г. в центре «срединной земли» появился большой коммунистический регион, в качестве противовеса которому сформировались военные блоки (НАТО, СЕНТО, СЕАТО), и началась так называемая «холодная война» и войны настоящие - корейская, вьетнамская, афганская.

Теоретической основой традиционной геополитики был географический детерминизм. Выработанные геополитиками первой половины XX в. стратегии стали фактически программами действий противоборствующих блоков. Геополитические идеи о «великом предназначении Германии как центра Европы», о «Британской империи, над которой никогда не заходит солнце», о «России, помогающей православным на Балканах» и т. д. прочно укоренились в массовом сознании, мышлении политических деятелей. Постепенное превращение геополитических идей в национальные доктрины ярко проявлялось в странах с особыми национальными амбициями.

3.4. Методы и подходы социальных наук

3.5. Методы политических наук

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 4 Теории власти

4.1. Основные теоретические подходы к определению природы и сущности власти

4.2. Коммуникационный подход в исследовании политической власти: смена парадигм в информационном обществе

4.3. Социокультурный подход в изучении природы политической власти: основные парадигмы

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 5 Теории политических элит

5.1. Понятие элиты

5.2. Политические идеи основателей современной теории элит (г. Моска, в. Парето, р. Михельс)

5.3. Современные элитистские теории и их классификация

5.4. Особенности политической элиты современной России

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 6 Политическое лидерство

6.1. Основные подходы к анализу политического лидерства

6.2. Типология политического лидерства

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 7 Теории государства

7.1. Теории основного направления

7.2. Теории альтернативного направления

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 8 Гражданское общество

8.1. Понятие и функции гражданского общества

8.2. Гражданское общество и политическая власть

8.3. Индексы развития гражданского общества

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 9 Группы интересов в политике

9.1. Понятие и теории групп интересов

9.2. Лоббизм как система реализации групповых интересов в политике

9.3. Модели взаимодействия групп интересов и государства

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 10 Теории политической системы

10.1. Обшие подходы и основные положения теории систем

10.2. Социально‑кибернетическая модель политической системы д. Истона

10.3. Структурно‑функциональная концепция политической системы

2) Адаптации к внутренней и внешней среде, которая служит сохранению жизнеспособности системы и проявляется как отбор лидеров (вспомним функцию рекрутирования Алмонда);

1. При достижении цели возможность успеха обратно пропорциональна информационной нагрузке и запаздыванию реакции системы.

2. Успешность функционирования системы зависит от величины приращения реакции на изменения, но при достижении порогового значения изменений эта закономерность становится обратной.

10.5. Культурологический подход к исследованию политических систем

10.6. Типология политических систем

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 11 Политические режимы

11.1. Представления о политическом режиме в Древнем мире

11.2. Определение политического режима

11.3. Элементы и признаки политического режима

11.4. Типология политических режимов. Узкая трактовка

11.5. Типология Голосова‑Блонделя

11.6. Типология демократических режимов Хелда

11.7. Типология режимов Диниа

11.8. Типология режимов Алмонда и Пауэлла

11.9. Типология Энлрейна

11.10. Типология Лейпхарта

11.11. Гибридные режимы

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 12 Избирательные системы

12.1. Понятие современных избирательных систем

12.2. Общие характеристики современных избирательных систем

12.3. Плюральная избирательная система

12.4. Мажоритарная избирательная система

12.5. Пропорциональная избирательная система

12.6. Смешанные избирательные системы

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 13 Политические идеологии

13.1. Основные черты политических идеологий

13.2. Проблемы классификации идеологии

13.2. Глобальные (или мировые) идеологии

13.3. «Постклассические» идеологические течения в XXI в.

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 14 Политика и религия

14.1. Роль и место религии в политике

14.2. Функции религиозной идеологии

14.3. Общая характеристика религии

14.4. Политические доктрины христианства

14.5. Политическая доктрина ислама

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 15 Теория политических партий

15.1. Зарождение теории партий

15.2. Современное состояние теории партий

15.3. Определение партии

15.4. Условия возникновения партий

15.5. Организация партий

15.6. Место и роль партий в обществе

15.7. Институциализация партий

15.8. Классификация партий

15.9. Теория партийных изменений

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 16 Теория партийных систем

16.1. Обшая теория систем и теория партийных систем

16.2. Место партийной системы в обществе

16.3. Функции партийной системы

16.3. Условия формирования партиом

16.4. Структура партийных систем

16.5. Понятие центра партийной системы поляризованности партиом и их классификация

16.6. Концепция поляризованности партиом Сартори

16.7. Классификация партиом

16.8. Взаимосвязь партийной и избирательной систем

16.9. Динамика партийных систем

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 17 Этносы и нации в политике

17.1. Природа этноса и нации в современном политическом дискурсе

17.2. Современные подходы к исследованию этносов и наций

17.3. Ключевые аспекты современных зарубежных концепций в исследовании наций

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 18 Политическая культура

18.1. Концепция политической культуры Алмонда и Вербы

18.2. Развитие теории политической культуры в 1980‑1990‑х гг

18.3. Формирование политической культуры в процессе политической социализации

18.4. Теория постматериалистической политической культуры Инглхарта

18.5. Альтернативные подходы к исследованию политической культуры

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 19 Современные теории конфликта

19.1. Начало современной конфликтологии: основные парадигмы

19.2. Концепт насилия в интерпретации современных конфликтов

19.3. Специфика современных этноподитических конфликтов

19.4. Локально‑региональные конфликты и способы их урегулирования

19.5. Концептуальные объяснения «конфликтов нового поколения»

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 20 Теории политического процесса

20.1. Понятие политического процесса

20.2. Основные теоретические подходы к исследованию политического процесса

20.3. Понятие и типы политических изменений

20.4. Содержание, структура и акторы политического процесса

20.5. Фазы и состояния политического процесса

20.6. Типологии политических процессов

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 21 Политическое развитие и модернизация

21.1. Понятие и теории политического развития

21.2. Понятие и теории модернизации

21.3. Понятие и содержание политической модернизации

21.4. Особенности российской политической модернизации

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 22 Теория демократического транзита

22.1. Волны демократизации

22.2. Этапы и фазы процесса демократизации

22.3. Консолидация демократии

22.4. Причины стагнации транзита и откатов волн демократизации

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 23 Теории мировой политики

23.1. Идеализм и реализм

23.2. Неореализм и идеализм: тенденция к синтезу

23.3. Марксизм и неомарксизм

23.4. Отечественные подходы к исследованию мировой политики

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 24 Теории геополитики

24.1. Зарождение геополитических идей

24.2. Теории и школы классической геополитики

24.3. Школы, направления, теории и особенности современной геополитики

Вопросы для самоконтроля

Литература

Глава 24 Теории геополитики

24.1. Зарождение геополитических идей

Геополитические идеи прошли длительное историческое развитие и апробацию практикой. Геополитические идеи высказывали еще философы и историки Древнего мира. Геополитическое мышление просматривается в учениях Средневековья и Нового времени. Геополитическую точку зрения излагали в своих трудах деятели Просвещения. Она проходит красной нитью в теориях индустриальной эпохи и продолжается в постиндустриализме. На выводы геополитической науки опирались в свое время такие движения, как либерализм, консерватизм, социал‑демократия, коммунизм, фашизм, экологизм.

В развитии геополитики как научной субдисциплины можно выделить три этапа: 1 ) предысторию геополитики ; 2) классическую геополитику) 3 ) современную геополитику .

На первом этапе, длившемся с незапамятных времен вплоть до конца XIX в., еще не существовало отдельной геополитической отрасли знания, понятия геополитического; геополитические идеи были составной частью философских учений, исторических исследований и практических рекомендаций правителям. Предшественники геополитики (назовем их так) высказывали лишь отдельные идеи о политической структуре известного им мира, выделяли из нее отдельные пространства влияния тех или иных могучих держав, определяли их границы, строили догадки о причинах объединений государств в союзы, столкновений за раздел и передел ойкумены. Можно назвать три такие идеи. Первая – описанный в «Истории» Геродота факт заключения союзного договора древнегреческих полисов против державы Ксеркса и вообще извечное противостояние эллинов и варваров . Вторая – выведенная Фукидидом причина войны между Афинами и Спартой, которая заключалась в стремлении к гегемонии в зоне своих интересов, а также в постоянных столкновениях могущественных сухопутных и морских держав . И, наконец, третья идея – сформулированные в Артхашастре правила завоевания, заселения, устройства новых территорий и оборудования границ . При этом вместе с гениальными предположениями и догадками высказывались и совершенно нереалистические, порой фантастические идеи. Тот же Геродот, например, основной причиной войн между эллинами и варварами считал «умыкание жен».

Учитывая, что две идеи, а именно: стремление к гегемонии и стремление к завоеванию новых территорий можно свести к одной, то предыстория геополитики, как Колосс Родосский стояла на двух ногах, базировалась на двух основных идеях:

Стремление держав к гегемонии, завоеванию, расширению своих границ, освоению новых пространств;

Извечное противостояние держав Суши и Моря, цивилизованных и варварских народов.

24.2. Теории и школы классической геополитики

Этап классической геополитики длился с конца XIX до середины XX в. Именно в этот период было дано определение геополитики как отдельной отрасли знания, появилось представление об области ее исследований, были предложены основные категории, а из отдельных идей и предположений предыдущей эпохи формировались основные геополитические концепции, теории и национальные школы геополитики. В духе того времени классики геополитики даже формулировали геополитические законы.

Каждая наука, развиваясь, переживает период апогея, наивысшего расцвета, своеобразного философского акмэ. Труды ученых, выведших свою науку на недостижимую до этого высоту, становятся классическими, т. е. теми образцами, которые находят множество последователей и которым подражают; на этих образцах учатся новые поколения. Именно в этот период происходит признание как ученых, так и всей науки не только узким кругом специалистов, но и всей политической элитой и широкими слоями читающей публики. Легитимизация геополитики как науки и основы практической политики началась в классический период, исходной точкой которого, по мнению многих политологов, стали работы Ф. Ратцеля (1880‑1910‑е гг.). В таких фундаментальных трудах, как «Антропогеография» («Народоведение»), «Земля и жизнь», он завершил усилия предшественников по созданию теории государства как живого организма и границ как живых органов государства, теории пространственного роста государств, концепций связи народонаселения с землей и почвой, концепции экспансии развитых, передовых культур, зависимости мощи государств от плотности населения и размеров их территории. А работой «Политическая география» (1898) он положил начало новой научной дисциплине, которая получила название «геополитика». Таким образом, Ратцель был одновременно последним из предшественников геополитики и первым геополитиком‑классиком.

В начале XIX в. геополитическая наука развивалась высокими темпами и быстро распространялась, в первую очередь, на европейском и американском континентах. Геополитические идеи были особенно привлекательны для великих держав – крупных стран, занимавших огромные пространства (Россия, США), для сравнительно небольших, но мощных в военном и экономическом смысле метрополий, создавших гигантские колониальные империи (Великобритания, Франция), или для стран, претендовавших на статус великих держав (Япония после победы в Русско‑японской войне), или в государствах, считавших себя ущемленными унизительными условиями мира (Германия после Первой мировой войны), или в державах, почувствовавших свою силу, но не успевших к колониальному разделу мира (Германия после объединения и франко‑прусской войны, Италия после Рисорджименто и франко‑австрийской войны). Одной из главных причин всплеска популярности геополитики в той или иной стране обычно становилась победа в войне, которая всегда сплачивает нацию, возрождает национальную культуру, способствует духовной и территориальной экспансии в соседние страны, на другие континенты. Но и поражение в войне тоже может стать катализатором создания и распространения геополитических теорий. Этот процесс наблюдался, например, после поражения Германии в Первой и Второй мировых войнах, после поражения России в Русско‑японской войне, после распада СССР и потери Россией огромных территорий, заселенных русскими.

Следующей причиной усиления влияния геополитики следует назвать появление агрессивных идеологий. Такие идеологии, как английский, французский, испанский, португальский, бельгийский, голландский колониализм, американский экспансионизм, советский коммунизм, итальянский фашизм, немецкий нацизм, японский милитаризм, прямо призывали к захвату и освоению обширных пространств, расширению своих границ за счет территорий соседних стран, распространению своего влияния на всех континентах Земли. Важно отметить, что геополитические представления классического периода всегда были связаны с освоением человеком реальных, физических пространств суши, моря и неба, всегда опирались на военную мощь государства, что не могло не вести к захватам и аннексии территорий, разделам и переделам мира с помощью оружия и грубой силы.

Характерной чертой классического периода геополитики (который, уточним, продолжался с 1880‑х гг. XIX в. по 1950‑е гг.) была не только консолидация разных ученых в едином русле геополитической мысли, но и формирование отдельных ее течений – национальных школ.

Германская школа. Первой сформировалась германская школа геополитики. Она зарождалась в недрах географической и правовой науки. Именно заинтересованные политикой географы и правоведы, развивавшие учение о государстве, заложили основы новой науки. У ее истоков стояли Карл Риттер, Фридрих Ратцель, Рудольф Челлен.

Расцвет германской геополитики приходится на 1920‑1940‑е гг., когда такие геополитики, как Карл Хаусхофер, Карл Шмитт, Эрих Обет, Курт Вовинкель, Адольф Грабовски, писали свои труды, создавали геополитические институты, вообще активно влияли на социально‑политический процесс в Германии. Германская геополитика сразу начала развиваться в двух направлениях. Истоком первого – националистического (к которому принадлежали указанные выше геополитики) была национальная неудовлетворенность немцев, заключавшаяся в отлучении их от процесса создания колониальных империй, в поражении их в Первой мировой войне.

Второе направление германской геополитики – интернационалистское, левое, социал‑демократическое – нашло свое воплощение в работах Георга Графа, Карла Виттфогеля, других сторонников реформаторского марксизма. Оно ставило своей задачей дополнить исторический материализм географическим детерминизмом, «привязать» экономические и политические отношения между людьми и государствами к природе, земле и почве. Таким образом, в период своего зарождения на немецкой почве геополитика генерировала, в первую очередь, радикальные (правые и левые) политические теории. Эти теории по‑разному оценивали возможности и насущные задачи Германии.

Теории «Срединной Европы» (Mitteleuropa) Йозефа Парча и Фридриха Науманна на первое место ставили расширение германских границ, включение в состав «фатерлянда» всех этнических немцев с их территориями, образование мощной и геополитически живучей метрополии, которая «естественным образом» распространила бы свое влияние на Турцию и Ближний Восток. В теориях «мировой политики» (Weltpolitik) Рудольфа Челлена и Эриха Обета геополитические построения начинались с требования передела колониальных владений, предоставления «независимости» колониям малых (Бельгия, Голландия, Португалия) и отставших в своем развитии (Испания) держав, что послужило бы на пользу более мощной и развитой Германии. Эти теории, в свою очередь, подразделялись на «морские», утверждавшие приоритет флота в геополитическом развитии государств (Альфред фон Тирпиц), и сухопутные, настаивающие на освоении германским государством в первую очередь соседней и близлежащей суши (Р. Челлен, Ф. Науманн).

Важной отличительной чертой немецкой геополитики был повышенный интерес к ней со стороны государства и общества. Причинами этого, очевидно, стало поражение в Первой мировой войне, потеря всех колоний, необходимость выплаты огромных репараций и жестокий финансово‑экономический кризис, охвативший страну. Повышенная восприимчивость немцев к геополитике способствовала быстрому укоренению в сознании нации теории «Срединной Европы», концепции «больших пространств» (Фридрих Лист), «континентального блока “Берлин – Москва – Токио”» (К. Хаусхофер) и др. Главной идеей всех теорий было противостояние континентальных, сухопутных держав (и в первую очередь Германии), «обиженной» судьбой, державам морским, торговым, богатым, владеющим десятками миллионов квадратных километров заморских территорий.

Это, в свою очередь, способствовало успешной и быстрой институциализации геополитики. Уже в 1919 г. К. Хаусхофер в курсе географии, который он читает в Мюнхенском университете, излагает свои геополитические идеи. В 1924 г. в берлинской Высшей политической школе А. Грабовски организует геополитический семинар. В том же году Хаусхофер совместно с Э. Обетом, О. Маулем и Г. Лаутензахом начинает издание первого геополитического журнала. После прихода нацистов к власти (1933) он создает в Мюнхене Институт геополитики, а в 1938 г. в Штутгарте – Национальный союз для «геополитического воспитания» немцев, проживающих за границей. Геополитика вводится как обязательный предмет во все университеты Германии.

Национальные геополитические школы, поддерживающие экспансионистскую политику, формировались в то время в Японии и Италии.

Еще до начала Первой мировой войны человечество, как это предсказывал Ратцель, начало активное освоение воздушной среды (аэросферы) с помощью аппаратов легче воздуха – дирижаблей, аэростатов и др., и аппаратов тяжелее воздуха – самолетов и вертолетов. Геополитики 1920‑1940‑х гг. осмысливали последствия этого освоения, а так как дело шло к всеобщей войне, осмысление это осуществлялось по большей части в геостратегическом и военно‑стратегическом ключе. Характерной фигурой той геополитики, осуществившей прорыв в познании нового вида человеческой деятельности, в понимании значения этой деятельности для расширения влияния ведущих держав и завоевания ими жизненного пространства, был представитель итальянской школы геополитики, генерал ВВС Джулио Дуэ. В своей работе «Господство в воздухе» (1921) он сделал вывод о том, что авиация, в отличие от изобретенного ранее пулемета, является не оборонительным, а наступательным видом вооружения и ведет к созданию не оборонительных, а наступательных военных доктрин. Именно из факта развития авиации вытекает у Дуэ его стратегия господства в воздухе, которая заключается в едином планировании, едином развитии военной и гражданской авиации, авиационной и связанных с ней других видов индустрии. Именно авиация, по теории Дуэ, должна была решать ход и исход будущих войн .

Геополитические школы других ведущих государств – Великобритании и Франции, сумевших построить и удержать свои колониальные империи, не высказывали столь агрессивных намерений, выступали за сохранение статус‑кво.

Основателем геополитической науки во Франции стал Поль Видаль де ла Блаш, создавший теорию «поссибилизма», согласно которой географический фактор воздействует на политику государства не непосредственно, а через людей, через человеческий фактор. При этом люди, обладая свободой воли, могут так или иначе передавать влияние географии, и эта «передача» имеет не обязательно‑жесткий, а вероятностный характер. Вероятность, возможность (фр. possibele) влияния географии на политику, определяемую активностью людей, и дала название данной теории.

Более подробно мы остановимся на геополитических взглядах только двух выдающихся геополитиков классического периода, представляющих германскую и британскую научные школы, – Ратцеля и Маккиндера.

Геополитика, или политическая география, у Ратцеля вытекает из народоведения, или антропогеографии. Антропогеография же базируется на следующих постулатах:

Все народы мира взаимосвязаны;

Человек, все сообщества людей включены в общую жизнь земного шара;

Народ и государство каждого человеческого сообщества представляют собой единый организм;

Этот организм находится в постоянном историческом движении, развитии и росте;

Рост государственного организма продолжается до естественных границ;

На рост и развитие государств оказывают влияние климат и географическое положение, т. е. его территория, формы земной поверхности, а также плотность населения;

Существенное значение для стимулирования развития государственного организма имеет морская среда. Одним из самых сильных «двигателей» развития человеческого общества стала борьба с морем. Взаимоположение суши и моря не только разнообразит поверхность Земли, но и играет большую роль в формировании своеобразных «исторических группировок», таких как средиземноморский мир, балтийские страны, атлантические державы, тихоокеанская культурная область и др.

В «Политической географии» (1898) Ратцель решает проблемы существования и роста государств как живых организмов. Для Ратцеля государство – это форма жизни людей на земле, это живой организм, «заселяющий» вместе с людьми все континенты и острова Земли. Условие жизни и роста государств – неразрывная связь с землей, почвой, на которой они существуют. А так как государства создаются людьми и существуют в неразрывной связи с пародами и землей , то они и оказываются тем «политическим клеем», который соединяет воедино эту триаду. «Наиболее сильными государствами будут те, – отмечает Ратцель, – где политическая идея проникает все государственное тело, до последней его части… И политическая идея обнимает не только народ, но и его территорию» .

Итак, политическая география, т. е. классическая геополитика, по Ратцелю, начинается с концепции государства как живого организма, связанного с землей. Второй важнейшей проблемой геополитики у него выступают вопросы исторического движения и роста государства, которые решаются путем завоеваний и колонизации. Рост государств при этом способствует дифференциации мира на сильные (жизнеспособные) и слабые страны. Сильные создают колониальные империи, удел слабых – быть присоединенными к сильным державам или вовлеченными в орбиту их влияния. Третьей проблемой геополитики Ратцель считает проблему пространств, пространственного расположения государств и влияние географического положения на политический статус государства. Наконец, четвертым важнейшим вопросом политической географии Ратцель считал вопрос границ как периферийных органов государства, как естественных географических рубежей и как политических разграничительных линий. Решению этой проблемы он посвятил четыре раздела своей «Политической географии». Он исследовал все возможные географические переходные зоны, где встречаются суша и море: берега, полуострова, перешейки, острова, различные формы поверхности (равнины, горы, низины, плоскогорья) – и выявил их влияние на образование и строение государств.

Можно констатировать, что геополитика как научная дисциплина состоялась именно в трудах Ф. Ратцеля. Он же, задав круг проблем, первым сформулировал предмет новой науки. Эти проблемы решались в трудах других классиков геополитики (Челлена, Мэхэна, Коломба, Маккиндера, Хаусхофера, Обета, Науманна, Шмитта, Видаль де ла Блаша, Дуэ, В. П. Семенова‑Тян‑Шанского, Савицкого и др.). Их работы долгое время, по крайней мере, в течение классического периода, служили ориентиром, задавали направление развитию геополитической науки. Большинство из тех проблем и сегодня, конечно, в новых геоисторических и геополитических условиях, исследуются и решаются геополитиками.

Выдающимся представителем британской школы геополитики классического периода, как уже упоминалось, был Хэлфорд Маккиндер – крупный британский географ и политический деятель. В 1904 г. он выступил на заседании Королевского географического общества с докладом «Географическая ось истории», в котором изложил свои геополитические взгляды. Согласно концепции Маккиндера, определяющим фактором истории народов является географическое положение стран. Причем по мере экономического, социального и культурного развития влияние географического, а также военно‑стратегического факторов на прогресс человечества постоянно возрастает. Эти факторы проявляются во взаимоотношениях сухопутных и морских народов, освоении ими земных и водных пространств. Эти факторы, в конечном счете, и способствуют формированию геополитической карты мира. В начале XX в. она выглядела следующим образом. Из всех континентов Земли преимущества, с географической точки зрения, имеет евразийский континент (фактически Россия), ставший в мировой политике «осевым регионом». Здесь существуют условия (недоступность со стороны «сил моря», хорошие коммуникации – железные дороги) для развития промышленных и военных держав, которые заменяют собой монгольскую империю Средневековья. За пределами «осевого региона» находится «большой внутренний полумесяц», образованный Германией, Австрией, Турцией, Индией и Китаем, а также «внешний полумесяц», который составляют морские державы: Великобритания, США, Канада, Южная Африка, Австралия и Япония.

В таком положении равновесие в мире нарушено в пользу периферийных морских государств «внешнего полумесяца». Но «осевая» держава – Россия, обладая огромными ресурсами, к своей сухопутной мобильности может добавить морскую, т. е. значительно усилить флот и выйти в Мировой океан. Кроме того, промышленная мощь и мобильность континентальной империи может резко усилиться за счет заключения союза с Германией. Это изменит баланс сил в мире в пользу осевой империи и подтолкнет такие страны, как Франция, Италия, Египет, Индия, Корея, к союзу с морским блоком во главе с Великобританией и США.

Позднее в книге «Демократические идеалы и реальность» (1919) Маккиндер пересмотрел свою концепцию «осевого региона», который он стал называть «хартленд» (т. е. «сердце земли») и включил в него Тибет и Монголию, а также Центральную и Восточную Европу. Это изменение учитывало такие процессы, как дальнейший прогресс транспорта, рост населения, индустриализация. И здесь новые преимущества в освоении своей территории и усилении влияния на весь хартленд и мировой остров (т. е. на Азию, Европу и Африку вместе взятые) получили Германия и Россия (последняя во время написания доклада эти преимущества не использовала). Державам же периферии для поддержания морской мощи, по мысли Маккиндера, требуется все более разветвленная сеть баз, которая «по карману» только немногим государствам. Отсюда вытекает знаменитая формула Маккиндера: «Кто правит Восточной Европой – господствует над хартлендом; кто правит хартлендом – господствует над мировым островом (т. е., повторим, над Азией, Европой и Африкой. – Б . И.)] кто правит мировым островом – господствует над миром» .

Одним из основоположников геополитической школы США был А. Мэхэн, родоначальник « морского » направления классической геополитики, которое исходило из преимуществ морских держав над сухопутными. В работах А. Мэхэна «Влияние морской силы на историю. 1660–1783», «Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю. 1783–1812» и других проводилась мысль об определяющей роли морской мощи в исторической судьбе государства. Превосходство Великобритании в конце XIX в. над другими государствами А. Мэхэн объяснял ее морской мощью. Исходя из этого постулата, он обосновал идею выхода США из международной изоляции, превращения ее в великую военно‑морскую державу, способную соперничать с самыми сильными государствами.

А. Мэхэн перенес на планетарный уровень принцип «анаконды», примененный в ходе гражданской войны 1861–1865 гг. американским генералом Мак‑Кленнаном. Этот принцип заключался в блокировании территории противника с моря и по береговым линиям с целью стратегического истощения. По мнению А. Мэхэна, евразийские державы (Россия, Китай, Германия) следует «душить» путем сокращения сферы их контроля над береговыми зонами и ограничения возможностей выхода к морским пространствам.

Русская школа геополитики классического периода (ведущие представители – П. Н. Савицкий, Л. П. Карсавин, Г. В. Вернадский) разработала концепцию евразийства, ключевым понятием которой стало понятие «месторазвитие», обозначавшее не только географическую среду, но и социально‑историческое пространство, которые взаимно дополняют друг друга, образуя единое целое. Месторазвитие, по мнению евразийцев, определяет национальный характер народов, их судьбу и перспективы развития.

Российских геополитиков‑евразийцев объединяло видение России как особого мира, порожденного пространством Евразии, культурными влияниями византийского Юга, европейского Запада и монгольско‑тюркского Востока. Они были убеждены в великом будущем страны в силу занимаемого ею уникального геополитического положения в центре гигантского континента, обладания огромной территорией и самобытности культуры.

Для большей наглядности сведем все направления классической геополитики в единую таблицу (табл. 24.1).

Подводя итоги, можно сказать, что классическая геополитика стоит на трех китах .

Во‑первых, это пришедшее из глубины веков представление об извечном, исходившем из географического положения, геродотовом разделении государств на державы Суши и державы Моря. В классический период его переформулировал Карл Шмитт, который политику и геополитику понимал как схему «или‑или», а точнее, «друг или враг, свой или чужой, Суша или Море, Запад или Восток». Это представление не поколебал даже факт освоения третьей среды – атмосферы, и сформулированная Дуэ доктрина господства в воздухе.

Во‑вторых, это теория Ратцеля, утверждающая, что государство – живой организм, что оно ведет себя как колония мхов или водорослей. У государства есть только одна альтернатива: или поглотить соседние страны и расширить свое геопространство, или быть съеденным соседним разрастающимся государством. Эта теория экспансии адекватно описывала структуру мира конца XIX – начала XX в., состоявшего из колониальных метрополий, колоний и полуколоний.

В‑третьих, это формула Маккиндера: благодаря разному географическому положению государств земли могут образовываться в том числе и недостижимые для экспансии зоны типа хартленда. Отсюда – «Кто владеет хартлендом – владеет миром». Правда, в ответ на «закон» Маккиндера Николас Спикмен сформулировал прямо противоположный «закон мирового контроля», гласящий: «Кто контролирует римленд – доминирует над Евразией, кто доминирует над Евразией – держит судьбу мира в своих руках».